ему выбритыми недостаточно чисто. -- Мы поедем в Макао. Я договорюсь обо всем, если ты желаешь.
-- Спасибо, отец, но... --Кулум хотел склать, что покупать женщину -шлюху, рабыню, наложницу -- отвратительно и грешно, -- ... я... э... благодарю тебя, но в этом нет необходимости.
-- Если передумаешь, скажи мне, парень. Только не стесняйся. Я считаю, чго 'иметь аппетиты' вполне нормально, и греха в этом нет Но ради Бога, будь осторожен, когда идешь в бордель. Никогда не ходи туда пьяным. Никогда не ложись с девушкой, не приняв мер предосторожности. Пока ты здесь, никогда не позволяй себе вольностей с женой или дочерью европейца -- особенно португальца -- иначе дело кончится твоей смертью, и очень быстро, что будет только справедливо. Никогда не называй человека сукиным сыном, если ты не готов подкрепить свои слова стальным клинком или пулей. И никогда, никогда не посещай борделей, которые не были рекомендованы тебе человеком, пользующимся твоим доверием. Если тебе не хочется обращаться ко мне или к Роббу, спроси у Аристотеля. Ему можно верить.
Растревоженный всем услышанным, Кулум наблюдал, как отец быстрыми, точными движениями заканчивает бритье. Он кажется таким уверенным во всем, подумал юноша. Но он неправ -- во многих вещах. Неправ. В Писании ясно сказано: плотские утехи, похоть посланы нам дьяволом. Любовь же ниспослана нам Господом. Любить женщину, не желая ребенка, -- похоть. И страшный грех. Как бы я хотел иметь жену. И забыть о похоти. Или любовницу. Но это незаконно и противно слову Божию.
-- Ты купил свою наложницу? -- спросил он.
-- Да.
-- Сколько ты заплатил за нее?
-- Я бы сказал, что это не твоего ума дело, сынок, -- мягко ответил Струан.
-- Прости. Я не хотел быть грубым... любопытным или.. .-- Кулум покраснел.
-- Я знаю. Но такие вопросы мужчины друг другу не задают.
-- Да. Я просто хотел узнать, сколько стоит женщина? Если ее покупать?
-- Это будет зависеть от твоего вкуса. Начиная с какого-нибудь жалкого тэйла и кончая чем угодно. -- Струан не жалел, что затеял этот разговор. Лучше сделать это самому, сказал он себе, чем ждать, когда это сделают другие. -- Кстати, Кулум. Мы так и не обговорили сумму твоею жалованья. Ты начнешь с пятидесяти гиней в месяц. Эти деньги почти целиком пойдут на твои карманные расходы, поскольку ты будешь всем обеспечен.
-- Это очень, очень щедро,-- вырвалось у Кулума.-- Благодарю тебя.
-- Через пять месяцев эта сумма будет значительно увеличена. Как только мы приобретем землю, сразу же начнем строиться. Пакгаузы, Бо тьшой Дом -- и дом тебе.
-- Это было бы чудесно. У меня никогда не было дома -- я имею в виду, у мети никогда не было даже комнаты, которая принадлежала бы только мне. Даже в универсшеге.
-- Человек должен иметь собственное жилье, пусть маленькое и тесное, но свое. Место, где он мог бы побыть один. Это очень важно для поддержания ясности ума.
-- Пятьдесят гиней в месяц--это так много,-- проюворил Кулум.
-- Это не подарок. Ты их отработаешь.
С такими деньгами я могу жениться, думал Кулум. Очень легко. Он обойдется без борделей или этих грязных китаянок. Кулум с отвращением вспомнил три своих визита в публичный дом, который пользовался популярностью у студентов университета и был им по карману. Ему пришлось тогда изрядно напиться, чтобы не ударить лицом в грязь перед друзьями и заставить себя войти в вонючую комнату. Шиллинг за то, чтобы повозиться на влажных от пота простынях с коровоподобной ведьмой, вдвое старше его годами. Чтобы избавиться от болей, посланных дьяволом.-- проклятия всех мужчин. И потом обязательные недели кошмарного ожидания, не проявится ли болезнь. Господи, избавь меня впредь от греха, помолился он.
-- Ты хорошо себя чувствуешь, Кулум?
-- Да, спасибо. Знаешь, я, пожалуй, пойду побреюсь перед завтраком. Извини меня. Я не хотел... ну, я не хотел показаться грубым.
-- Я знаю.
-- Подошел баркас Брока, сэр-р, -- доложил матрос.
-- Проводи его вниз, -- распорядился Сгрузи, не поднимая глаз от перечня участков, который передал ему Робб.
Кулум и Робб почувствовали, как с каждой секундой ожидания растет напряженность в каюте.
Дверь открылась, и Брок вошел, тяжело ступая. Он широко улыбнулся:
-- Ага, так это все-таки ты, Дирк. Я так и подумал, что ты на борту!
-- Выпьешь?
-- С удовольствием. Доброе утро, Робб. Доброе утро, Кулум.
-- Доброе утро, -- ответил Кулум, ненавидя себя за страх, охвативший его при появлении этою человека.
-- Эта одежда сидит на тебе прямо лучше не надо. Ты теперь, надо полагать, станешь мореходом? Как твой батюшка?
-- Нет.
Брок уселся в морское кресло.
-- В последний раз, когда я видел твоего батюшку, он шел под таким креном, что жуть брала. Прямо сказать, тонул он. Ужас, да и только. Страшное это было происшествие -- несчастный-то случай. -- Он принял от Струана кружку с ромом. -- Благодарствуйте. К тому времени, как я управился с этим чертовым огнем, невесть откуда взявшимся в той кромешной тьме, прямо как молния из бездны, и приготовился идти к нему на выручку, глядь, Господи, а его уж и нет нигде. Всю ночь мы тогда провели в поисках и большую часть следующего дня.
-- Я ценю такую заботливость с твоей стороны, Тайлер, -- сказал ему Струан.
-- Прошлой ночью я послал Горта справиться о тебе. Очень, прямо, странно, а, Кулум?
-- Что странно, мистер Брок?
-- Как что? Да ведь этот дьявол-карлик даже не знал, что твой батюшка у него на корабле. И никому не разрешено было подниматься на борт до полудня, как я слышал. И встали вы под прикрытием пушек флагмана. А ты спрашиваешь, что тут странного.
-- Горт коснулся флагштока? -- спросил Струан.
-- Ага. Очень он только расстраивался. Все говорил, что это было все равно как вбить еще один гвоздь в твой гроб. Ужасно он не хотел этого делать.
Струан протянул ему банковский чек на двадцать тысяч гиней.
-- Спасибо, Дирк, -- сказал Брок, не прикасаясь к чеку и даже не глядя на него. -- Только он не мой. Может, тебе лучше самому отдать его Горту. Или прислать ему на борт. Эти деньги ты не мне платишь.
-- Как пожелаешь, Тайлер. Он будет на распродаже?
-- А как же.
Струан взял в руки список участков.
-- Лучшие прибрежные участки идут под номерами 7 и 8 к западу от долины, 16 и 17 в центре, 22 и 23 к востоку. Какие ты хочешь для себя?
-- Ты предлагаешь мне вот так свободно взять и выбрать, Дирк?
-- Тут хватит нам обоим. Ты выберешь какие захочешь. Мы не станем торговаться против тебя. А ты против нас.
-- Я подумал о том же. Это будет справедливо. 16 и 17 из прибрежных участков и 6 и 7 из городских.
-- Мы возьмем 7 и 8 у берега. И 3 и 4 в городке.
-- Идет. Остается круглый холм. Ты все так же собираешься купить его, а?
-- Да.
Брок приложился к кружке. Он чувствовал беспокойство, снедавшее Кулума.
-- Флот завтра уходит, Дирк. Ты слышал об этом?
-- Heт. Уходит куда?
-- На север. Воевать, -- с сардонической усмешкой ответил Брок.
-- Я и забыл, что у нас война, -- сказал Струан с коротким смешком. -Еще один прорыв к Пекину? Зимой?
