– Ох, сомневаюсь, – скептически заметил несколько приободрившийся хронист.
Встав во весь рост, сын Зевса решительно оглядел равнину.
Истошные вопли Херакла и злобные завывания Орфа затихли вдали. Судя по всему, сладкая парочка устремилась к близкому морю. Чуть севернее виднелся некий подсвеченный луной симпатичный парк и белоснежное здание, расположенное на небольшой живописной возвышенности.
– Спальни дочерей Гериона! – с ходу определил Геракл, и они с Софоклюсом поспешили навстречу очередным опасным приключениям.
В ночном парке эллины действовали без излишней спешки.
Сын Зевса изучил все подходы к белоснежному мраморному зданию, оценил высоту окон, крепость крыши и колонн центрального входа. Не исключено, что при отступлении всё это придется разрушить.
– Значит, так. – Геракл ободряюще хлопнул по плечу вздрогнувшего Софоклюса. – Я захожу с черного хода, а ты отвлекаешь великана!
– Что-о-о-о?!
– Я так и думал, что ты согласишься! – быстро кивнул могучий герой. – Знай же, Софоклюс, ты был для меня настоящим другом.
Историк в очередной раз мертвенно побледнел.
– Н-н-н-надеюсь, эт-т-то шутка?
– Конечно, шутка! – рассмеялся Геракл. – Разве есть в Греции более жизнерадостное существо, чем великий сын Зевса?
– Гм… – Хронист сглотнул слюну. – В подобных обстоятельствах шутки, по-моему, неуместны.
– Уместны-уместны. – Герой снова хлопнул историка по тщедушному плечику. – Давай, Софоклюс, покажи всё, на что ты способен. Ступай, отвлеки великана!
– Но…
– А ну пошел, засранец… я кому сказал! – И Геракл слегка наподдал хронисту коленом. – Неужели ты думаешь, что я тебя не спасу?
Тихонько всхлипывая, историк вошел в темное мраморное здание.
Сын Зевса для приличия немного подождал, а затем во всю глотку заорал:
– Пожа-а-а-а-ар!
В спальном комплексе раздался оглушительный грохот, и через секунду из темного арочного входа стрелой вылетел Софоклюс, что-то сдавленно крича. Следом за историком из недр спален появился огромный великан, таща красное ведро, из которого сыпался песок.
Эвритион бежал чуть сутулясь, видно, давно привык к низким для него потолкам.
Пропустив бьющего все мыслимые рекорды по марафонскому бегу Софоклюса, Геракл решительно преградил могучему великану дорогу.
Эвритион растерянно остановился, тупо таращась на уперевшего руки в бока героя.
– Ты кто такой? – тоненьким детским голоском спросил могучий сторож.
– Теперь мне ясно, ты тот самый евнух, телохранитель дочерей царя Гериона! – рассмеялся сын Зевса.
– Ну да, это я! – пропищал великан. – А где пожар?
– Сейчас будут искры! – пообещал Геракл и, выхватив у оторопевшего Эвритиона ведро с песком, ударил этим самым ведром евнуха по голове.
Великан с грохотом повалился на землю.
Сын Зевса зевнул и, сняв с пояса заранее припасенный хлыст, устремился в спальни пышных красавиц.
Через некоторое время Геракл уже гнал по зеленой равнине острова дюжину полуголых визжащих девиц, гнал прямо к тому месту, где их ждала вместительная повозка бога Гелиоса.
Глава восемнадцатая
ПОДВИГ ОДИННАДЦАТЫЙ: ЦЕРБЕР
Громовержец тяжело вздохнул:
– Введите его сюда!
Присутствовавшие в тронном зале Олимпа боги с интересом уставились на бесшумно ушедшую вверх дверь. Послышалось радостное ржание, но нахмурившийся Зевс быстро пресек вспышки веселья.
В сопровождении на редкость озабоченного Асклепия в тронный зал вошел красный как рак Гелиос, крепко сжимавший в зубах небольшую восковую дощечку.
– Что, приятель, – сочувственно покивал Тучегонитель, – неудобно, наверное, так расхаживать?
– Ыу-ыу-ы-ы-ы… – согласно промычал бог солнца.
– Воск, полагаю, застыл намертво?
– Ы-гу…
