– Да, но не думаю, что мы на этом поставим точку, Байярд.
– А что нужно еще обсудить?
– Дьюмор Пасс.
Лорд отрицательно покачал головой.
– Это уже решено, Люсьен. Он принадлежит Байярдам.
– Возможно.
Джеймс сжал губы. Сдерживая гнев, он пнул тюки ногой.
– Что это?
– Приданое Александры.
Удивленная тем, что Люсьен ничего не взял себе из вещей матери, девушка заглянула ему в глаза.
– А как же твоя доля?
– Я уже получил ее, – холодно произнес он, скользнув по ее лицу глазами-льдинками.
Понимая, что де Готье сейчас уйдет и оставит ее одну с незнакомыми людьми, Александра шагнула вперед и сжала его руку.
– Поклянись, Люсьен, что ты не забудешь меня, – прошептала она, чтобы ее не услышал никто из посторонних.
Его глаза смягчились, в этом девушка была абсолютно уверена.
– Как же я могу? – проворчал Люсьен, затем немного отодвинул ее и повернулся на каблуках.
Он уже подошел к двери, когда Джеймс окликнул его. Люсьен посмотрел через плечо, не поворачиваясь.
– Ты увидишь, что в Фальстаффе произошли большие перемены. Прими их и будем жить в мире.
Де Готье на мгновение застыл на пороге, пытаясь понять тайный смысл слов Байярда, затем вышел.
Александра чувствовала, что у нее разрывается сердце. Вспомнив, что уже много раз давала себе клятву вести себя как взрослая женщина, а не как неразумный ребенок, она подавила в себе желание побежать вслед за Люсьеном. «Я его еще увижу, – убеждала себя девушка, – даже если мне придется идти к нему самой».
Один из рыцарей, шагнув вперед, встал перед Джеймсом.
– Милорд, когда он обнаружит, что от прежнего Фальстаффа осталась лишь призрачная тень он вернется.
Байярд кивнул.
– Я рассчитываю на это.
Изумленная и заинтригованная их диалогом, Александра дотронулась до руки отца.
– О чем говорит твой человек?
Джеймс повернулся лицом к девушке. Она замолчала, и он обнял ее за плечи и проговорил, не отвечая, однако, на поставленный вопрос:
– Добро пожаловать, дочь, я приветствую тебя в Корберри.
Глава 22
Лев, властелин Фальстаффа, прибыл домой. Но кто он – призрак, видение ада или же человек во плоти и крови? Проезжая мимо деревень, он молчал, не реагируя ни на испуганные возгласы, ни на робкие вопросы, только подгонял коня, идущего по направлению к замку. Душивший его гнев, готовый вырваться наружу, чувствовался на расстоянии, от него исходила какая-то угроза, что не позволяло людям подойти ближе.
Никто не остановил Люсьена, когда он врезался в толпу людей, даже страж у ворот промолчал, и вооруженный часовой на укрепленной стене пропустил его молча, и несколько рыцарей, бродивших по залу, не произнесли ни слова. Застыв в благоговейном ужасе, они стояли и смотрели на призрак из прошлого, восставший из могилы.
Сконцентрировав все внимание на единственном человеке, который еще не заметил его прихода, Люсьен, не обращая внимания на возгласы удивления и недоверчивый шепоток, подошел вплотную к столу.
Винцент не поднял глаз, сосредоточившись на женщине, сидевшей у него на коленях.
Подавляя желание перевернуть стол, старший де Готье хлопнул ладонями по поверхности и наклонился вперед.
Брат испуганно вздрогнул, поднял глаза и вскочил со стула, сбросив женщину на пол.
– Боже мой, ты жив! – воскликнул он.
– Ты разочарован, брат? – прорычал Люсьен.
Подобно загнанному зверю Винцент попятился, его глаза забегали. Он понял, что ждать помощи от рыцарей не приходится. Приход старшего брата лишил его права командовать ими. Теперь их мечи принадлежат другому человеку.
– Нет, конечно нет, Люсьен. Я... я удивлен, вот и все.
