– Друзья! – он сбросил се руку и отошел.
В первый раз за все это время девушка увидела спутника Рашида. Сидя па обломке скалы, согнув одну ногу в колене и небрежно положив на нее другую, ей улыбался Жак.
Не веря своим глазам, дочь Катарины отпрянула. Этого не может быть! Только сон, дурной, больной сон мог свести вместе двух людей, никогда прежде не слышавших друг о друге.
– Chеri, – нежно произнес Жак, вставая. Будто и не было ругательств и проклятий Рашида, француз подошел к пей и взял ее дрожащие руки Он галантно коснулся губами ее пальцев, затем отпустил их, когда сын Лейлы обернулся и посмотрел в их сторону.
– Ты удивлена, нет? – широко осклабился Лебрек.
– Это невозможно, – прошептала Александра, мечтая, чтобы сон развеялся, и покачала головой, но Жак и Рашид не исчезали.
– Но я здесь, Александра, – вновь засмеялся Лсбрек, – как и твой нареченный.
Взглянув на сына Лейлы, Александра поняла, что его еще душит гнев, затем она перевела глаза па француза.
– Ты продал меня в рабство! – крикнула она ему. – Ты лгал мне!
Он пожал плечами.
– Pardon, – затем доверительно улыбнулся. – Но сейчас я выступаю в роли твоего спасителя, да? Скоро ты вернешься в Алжир, как того хотела.
– Спаситель?! – взорвалась Александра. Придя в ярость при воспоминании об аукционе, страшном унижении и безумном страхе, который ей там пришлось пережить, девушка набросилась на работорговца.
Гнев ее был настолько силен, что француз не смог сразу се удержать, и даже когда ему это удалось, она все еще продолжала пинать его ногами. Рашид помог своему союзнику, оторвав от него разъяренную фурию и бросив ее на подстилку. Сев па нее верхом, он держал ее до тех пор, пока она не устала и не затихла.
– Я требую повиновения, женщина.
Девушка из последних сил еще пробовала сопротивляться, извиваясь на земле, но без видимого успеха.
– Ты требуешь? – задохнулась от возмущения дочь Катарины. – Я не твоя жена и я не исповедую ислам, чтобы повиноваться каждому твоему слову.
– Ты не моя жена, но скоро ею станешь.
– Я не собираюсь уезжать из Англии. Лицо Рашида передернулось от гнева.
– Нет, ты уедешь, – проговорил он
– Когда-то ты этого хотела.
Конечно, Александра помнила это – как она поцеловала его на террасе, пытаясь доказать себе, что Сейф ей не нравится. С трудом проглотив комок, застрявший в горле, она проговорила:
– Не так, совсем не так.
– А как? Скажи мне, как де Готье доставляет тебе удовольствие, и возможно я смогу сделать это лучше. – Немного подождав ответа, сын Лейлы наклонил голову и начал языком ласкать ее ухо.
Александра хотела было запротестовать, но появление Лебрека заставило ее замолчать.
– Рашид, мой друг, – сказал он, переходя па старо французский, принятый на средиземноморском побережье, – сейчас не время и не место укрощать ее.
Девушка ожидала, что Рашид обратит свой гнев на Жака, по вместо этого сын Лейлы смягчился. Он заморгал, глядя на Лебрека, и в следующую секунду был уже на ногах.
– Аллах, – потирая лицо, произнес он. Затем, упав на колени, Рашид воздел руки к небу.
– Аллах акбар! – молился он.
– О небеса, – пробурчал француз, помог Александре сесть и, обняв ее, сжал ее плечи, успокаивая девушку. В то же самое мгновение она отстранилась, стараясь сесть как можно дальше от ненавистного торговца рабами.
– Я не виню тебя, cherie, – проговорил мужчина, поднимаясь, – по все-таки тебе придется простить меня.
Она покачала головой.
– Никогда.
– Правда? – Лебрек поцокал языком: – Та, та, та. Никогда – это слишком долго.
– Никогда, – отрезала негодующая Александра.
Вздохнув, Жак подошел к огню и взял с искореженного подноса кусок высушенного мяса.
– А я-то думал, что исправил свои ошибки, замолил свои грехи, посылая за тобой твоего нареченного. – Разорвав мясо на куски, он протянул ей один из них.
Она покачала головой.
– Как вы встретились?
