Он вставил ключ зажигания, и машина легко тронулась с места в сторону шоссе. Линни показалось, что она парит в воздухе, а не едет. Сидеть рядом со Стивом! Знать, что в любой момент можно повернуться и увидеть его темные волосы, загорелое лицо и сияние улыбки — она была готова просто петь от радости.
Они выехали на прямое шоссе и помчались мимо полей с купами фиговых деревьев и виноградников, но, проехав всего несколько миль, машина свернула с шоссе на извилистую дорогу. Когда Линни обернулась, Стив небрежно обронил:
— Сейчас еще сиеста. Город не оживет до шести вечера. Мы прокатимся по дороге в обход.
Солнце распространяло жару повсюду за пределами тени, отбрасываемой машиной, и земля была погружена в безмолвную дремоту. Обшарпанные фермерские дома в блеске солнца выглядели безжизненными, их грубые, каменные стены, казалось, вот-вот рассыплются в пыль, на узких деревенских улочках не было ни души, и открытые двери домов демонстрировали темную прохладу внутри.
Возвращаясь в сторону побережья, дорога петляла меж гранитных скал, и далеко внизу море было такого лазурного цвета, какого Линни никогда в жизни не видела. На отрезке, где скала выступала вперед, образуя платформу над пенящимися белыми бурунами волнами, Стив притормозил машину и небрежно предложил:
— Хочешь взглянуть?
Он держал ее за руку, пока они шли по высохшей траве, затем обнял за талию, когда они стояли и смотрели вниз на разбивающиеся о камни буруны волн и белую полосу пляжа.
Позже они остановились в маленьком городке и прогулялись по улочкам, где особняки выглядывали из-за зарослей бугенвиллеи, а в воротах были видны ряды ступеней, ведущих вверх через зеленые тоннели и каменные арки к высоким порталам и дверям. Линни остановилась, вдыхая аромат белых цветов, свисавших со стен, и заглянула в мертвую тень двора, пока Стив, усмехаясь, терпеливо ждал ее. Когда она наконец вернулась, он отвел девушку в пустое кафе и заказал два прохладительных напитка.
Когда они стали приближаться к пригороду Пальмы, то заметили, что ландшафт быстро сменился. Повсюду царили шум и оживление, горожане оживали после дремоты сиесты: они забивали дороги своими юркими, маленькими машинами, вываливали гурьбой из домов на мощенные булыжником улицы; старушки, все в черном, держали за руки едва научившихся ходить малышей, домашние хозяйки делали покупки для традиционно поздней вечерней трапезы.
Ветряные мельницы и старинные колодцы существовали бок о бок с новыми многоэтажными домами и с апартаментами для летнего отдыха, а в отдаленных уголках старого города располагались дома местных жителей, обшарпанные, но величественные; огромные пальмовые деревья походили на взрыв темно- зеленых перистых листьев на фоне охряных стен, придающих городу африканский колорит.
В сердце города, где движение заканчивалось перед тенистыми улочками, битком набитыми туристами, Стив припарковал машину и взял Линни за руку. Они немного прошлись в толпе мимо витрин, сверкавших красками и заполненных сувенирами местных ремесленников: испанскими куклами в красивых нарядах, инкрустированными перламутром наборами шахмат и самыми разнообразными изделиями из кожи и стекла.
Немного погодя Стив увлек ее в сторону от туристической части города и повел по извилистым узким улочкам. Линни здесь понравилось даже больше.
Высокие глухие стены поднимались к небу, слегка подрумяненному светом заходящего солнца. Из открытых дверей на решетчатых балконах доносились звуки настоящей Пальмы: иногда хрипловатый испанский голос, ленивое бряцанье гитары или смех ребенка в ответ на собачий лай,
Линни решила, что это и есть настоящая Испания. Она пришла еще в большее восхищение, когда они со Стивом оказались на площади, где островная жизнь пульсировала вокруг переполненных прилавков с трепыхавшейся птицей, увешанных гроздьями колбас, окороков и вязанками чеснока. Девушка шла, улыбаясь, рядом со Стивом среди кудахтанья кур, криков лавочников и лотерейных зазывал.
Сильная рука обнимала ее за плечи, и он вел ее сквозь толпу к маленькой лавчонке, где над входом висели клетки с птицами. Линни поморщилась, увидев, в каком крохотном пространстве помещена каждая птица, но она обратила внимание, что жители острова вешают их именно в таких клетках на стенах кафе и под балконами над узкими улочками. Пение канареек звучит несказанно сладко, так что трудно сказать, несчастливы эти птицы или нет.
Из щебечущей своры канареек она выбрала маленького лимонно-желтого кенара, шустрого, с блестящими глазками.
Осмотрев его со всех сторон, Стив стал торговаться на испанском с хозяином, и, когда о цене было договорено, он завел Линни внутрь. Ее глаза разбежались в разные стороны при виде изящных клеток различных форм и размеров, развешанных по всей лавке. Она выбрала одну, хромированную, цилиндрической формы. Маленький желтый кенар весело запрыгал, исследуя новое пространство, и выпятил свою персиковую грудку. Линни была так зачарована им, что забыла про корм, но Стив, помня обо всем, купил пакетик птичьего корма, пока расплачивался у кассы. Они вышли на улицу, Линни несла маленький пакет, а Стив держал клетку за кольцо, легонько помахивая ею.
В стороне от магазинов и лавок тишина упала на них, словно занавес на сцене. Стив посмотрел на нее сверху вниз и спросил:
— Ты голодна?
— Как волк! — улыбнулась она.
— Тебе нравится испанская еда?
— Я мало что пробовала. — Она пожала плечами.
— Ну что ж, давай посмотрим, что ты о ней скажешь.
Обнимая за плечи, он повернул ее обратно вдоль лабиринта улочек, через усаженную рядами деревьев аллею, к живописному кварталу, где в сгущающейся темноте светились огнями кафе, бары и рестораны. Невдалеке темно-синей полоской поблескивало море, а над ним, словно лоскутная подкладка гигантского тента, на небе низко раздувалось красное облако.
Стив выбрал дверь, ведущую в арочный проход, и на верней площадке винтовой лестницы Линни увидела маленькое фойе, которое было выдержано в красно-черном декоре, столь любимом испанцами. За стеклянными дверями находился ресторан на открытом воздухе, тянувшийся вдоль выходящей на залив террасы. Покрытые оранжевыми скатертями столики с блестящими бокалами и кольцами для салфеток в центре были расставлены в тусклом, мягком свете ламп и свисавшей со всех сторон зелени, в ночном воздухе плыли приглушенные звуки чарующей испанской музыки.
Заметив в углу фойе дверь с нарисованной на ней дамской фигурой, Линни решила заглянуть туда и привести себя в порядок. Но сначала нужно было кое о ком позаботиться.
Крохотный кенар прекрасно перенес путешествие, но, когда Стив с улыбкой протянул клетку одетому в темный костюм служащему, который в удивлении уставился на нее, Линни взяла Стива за руку и умоляюще попросила:
— О, подожди! — и, открыв пакетик с зерном, осторожно наполнила крохотное блюдце. Стив смотрел на нее с терпеливой улыбкой, и она, подняв на него глаза, спросила с надежной: — А воды?
— Agua? — спросил Стив через стойку.
— Agua! — Служащий поспешно исчез и вернулся с заботливо наполненной миской воды, которой хватило бы напоить лошадь.
Рассмеявшись, Линни капнула несколько капель в крохотную мисочку и затем, позволив поставить клетку с кенаром в темный угол, направилась в дамскую комнату.
Было приятно освежиться прохладной водой под краном и заново припудрить лицо. Проводя щеткой по волосам, она подумала, что ее глаза сияют как звезды, скорее всего, от быстрой езды и свежего воздуха или просто по контрасту с белым платьем. И тем не менее она не стала бы отрицать того легкого возбуждения, которое испытывала с того момента, как увидела Стива сегодня. Легко подхватив сумочку, она поспешила в фойе.
Стив в непринужденной позе ждал у стеклянной двери. Обняв девушку, он повел ее за элегантным официантом в глубь ресторана, но столик выбрал сам. Они остановились у последнего столика, за балюстрадой шел ряд пальм, и открывался чудный вид на перламутрово светящееся море.
Поскольку все столики были свободны, Линни не видела особой разницы, где им сесть, но была
