— Вы сами обставили дом?
— Да, хотя не могу претендовать на авторство идеи: я взяла за основу фотографии интерьеров поместья Уортов. — Женщина удовлетворенно оглядела гостиную. — Все, что вы видите здесь, — точная копия обстановки их особняка, так что, если вы купите дом, будете окружены такой же роскошью, как и Уорты.
— О… — Эмма в ужасе замерла. — О боже! Вы правы.
— Вы видели фотографии? Вы, должно быть, были совсем юной, тому журналу много лет… — Женщина любовно провела рукой по спинке дивана. — Точно такой же диван есть у Уортов, как и вся остальная мебель, я только убрала некоторые несовершенства.
— Несовершенства?
— Покойная миссис Уорт любила нейтральные цвета, это странно для художницы. Я решила выбрать цвет поярче. — Она наклонилась к Эмме и доверительно сообщила: — И стало намного лучше, если хотите знать.
Они позволили миссис Стрикленд провести их по всему дому, слушая ее хвастливые пояснения о нововведениях и улучшениях. Когда она утолила свой экскурсоводческий голод, они вернулись к машине.
— Все прошло не так, как я ожидал, — заметил Чейз.
Все еще не пришедшая в себя Эмма села в машину.
— Совершенно не так.
— Мебель действительно такая же, как у вас.
— У нас было так, пока была жива мама. Теперь все по-другому, слава богу.
Он встревоженно посмотрел на нее:
— Ты в порядке?
Она сделала глубокий вдох.
— Честно говоря, не знаю, плакать или смеяться.
— Тебе повезло, что она не узнала тебя.
— Еще как. Впрочем, я стараюсь как можно реже попадать в объективы, наверное, это меня и спасло.
Он взял ее за руку:
— Прости, милая. Я думал, будет весело, а оказалось — жутко.
Эмма махнула рукой:
— Ерунда. Мне просто жаль эту бедную женщину.
— Почему? — удивился Чейз. — Она обожает свой дом. Мне кажется, она не хочет его продавать: все это время она прожила в доме, не уступающем по роскоши особняку Уортов.
— Даже превосходящем, — поправила его Эмма.
— Да, это же улучшенная версия.
Они посмотрели друг на друга и расхохотались. Она положила голову ему на плечо и усмехнулась. Чудесно было просто расслабиться и немного подурачиться. За последние месяцы случилось столько всего, в том числе и печального, что она почти забыла, что значит развлекаться, пока в ее жизни не появился Чейз. Несмотря на свой статус, он умел развлекаться. Она заметила это в первый же день знакомства, когда весь Нью-Йорк воспринимался ими как большая игровая площадка. Его взгляд был острым и пронизывающим, у него был волевой подбородок, и смешливые морщинки, лучиками расходящиеся от уголков глаз, и губы, легко складывающиеся в улыбку. Его нетрудно было рассмешить, и в то же время от него веяло надежностью и чувством долга. Эта комбинация казалась Эмме сногсшибательной.
— Что?
Он заметил, что она смотрит на него.
— Пытаюсь разгадать тебя.
— И как, получается?
— Пока не знаю… — Она помедлила. — Ты был так добр с миссис Стрикленд.
— А ты ожидала чего-то другого?
— Нет, но она превратила дом в кошмар. Она выбрала совершенно неподходящую мебель, усугубила ситуацию, добавив жуткие цвета, и это чтобы создать иллюзию дома моего отца. Я этого не понимаю, особенно учитывая, что ее представление о нас очень далеко от реальности. И все-таки она счастлива, что живет в этом доме.
— На вкус и цвет товарищей нет.
— Верно. Она любит образ, который создало ее воображение. И все-таки это не отменяет моего удивления тем, что ты был так вежлив, хотя мог бы быть саркастичен. Она не поняла бы иронии.
— Я не такой.
— Да, — пробормотала Эмма. — Я вижу.
Чейз поднял бровь:
— А ты думала, что я не упущу возможности поиздеваться над кем-то?
— Не совсем… — Она пристегнулась и удовлетворенно улыбнулась. — Сегодня ты доказал, что ты не такой.
Он завел двигатель, и они поехали к той части города, где дома сменялись поместьями с огромными земельными участками. Когда они проезжали мимо еще одного выставленного на продажу дома, украшенного шариками, Эмма указала на него:
— Остановись здесь. Давай заглянем?
— Ты что, мазохистка?
— Я бы сказала, что хочу заесть предыдущий печальный опыт.
— Ладно. Но многого не жди.
Войдя и увидев, насколько этот дом отличается от предыдущего, они оба не сдержали облегченного вздоха и рассмеялись над своей одинаковой реакцией.
— А теперь смотри, как это делается, — прошептал Чейз.
— Ты главный.
Он обнял ее за плечи и притянул к себе, и она вдруг вспомнила, что он еще ни разу не поцеловал ее сегодня, и поняла, что скучает по его поцелуям так сильно, что это удивляло ее саму.
Должно быть, он прочел что-то по ее лицу: в его глазах вспыхнула страсть.
— Сегодня ночью, — сказал он, и она не поняла, что это было — обещание или угроза.
Агент по торговле недвижимостью поприветствовал их и вручил брошюры, подробно рассказывающие о доме:
— Пожалуйста, осмотритесь. Я показываю дом другим потенциальным покупателям, но если возникнут вопросы, я рядом.
Они начали с гостиной.
— Отличная комната, — заметил Чейз. — Наша мебель будет прекрасно здесь смотреться.
Эмма моргнула:
— Правда? — Он легонько толкнул ее в бедро, и она улыбнулась. — Ах да, конечно. Ты совершенно прав.
— Мне нравится камин. Если поставить перед ним кресла, мы могли бы читать при свете огня.
Эмма покачала головой:
— Сюда надо поставить диванчик на двоих, чтобы мы могли уютно устроиться на нем с бокалом вина и хорошей книгой.
Он чмокнул ее в щеку.
— Видишь? У тебя это в крови.
Вообще-то она говорила серьезно.
— Почему бы нам не осмотреть кухню? Нильда убила кучу времени, пытаясь научить меня готовить, и я хочу, чтобы в моем доме у меня была возможность использовать эти навыки.
— Меня волнует только, есть ли там холодильник.
Эмма рассмеялась:
— О Чейз, в этой кухне есть все: гриль, духовка, вытяжка над плитой, даже шкаф для вин.
