И тоже странно — но лишь тут, с этими словами Итагаро, до Джантара дошло, что он видит всё это при свете дня, уже клонящегося к вечеру… Но… как? Что это могло означать? Или — действительно, сколько они проспали?
— Да, но почему тогда… — продолжала Фиар. — Хотя мы тоже чувствуем себя как-то странно… И всё-таки — что с ними случилось? — она склонилась над трупами, но не решилась коснуться. — Что за удушье, которое поразило их насмерть — и вызвало всего лишь недомогание у нас?
— А, знаете — есть же, по слухам, какое-то «этническое оружие»… — растерянно предположил Донот. — Действие которого основало на генетических и ферментных различиях у людей разных рас… Хотя я понимаю, предположение дикое — но вот пришло на ум….
— Или действительно чем-то отравились, — ещё более неуверенно предположил Ратона. — Они же, наверно, и завтракали, и обедали — в отличие от нас. Вопрос в том, почему так долго проспали мы — и как одно связано с другим…
— Да, нет ли тут связи со вчерашним, — задумался Итагаро. — Вдруг в самом деле какая-то отрава предназначалась нам? Тем более, фактически подали им идею…
— Значит, думаешь… — Ратона в испуге посмотрел на него, — раз уж мы обладаем какими-то способностями, да ещё слишком много знаем — но с трудом поддаёмся контролю…
— Но я ничего подобного не помню… — с новой волной холодного липкого ужаса вырвалось у Джантара. — Никаких таких предчувствий, видений… Или… — он тут же усомнился, хотя не представил ничего конкретно. — Может быть… Нет, не помню… — срывались у него всё новые слова, должно быть, просто от потрясения.
— Но пока надо срочно всё проверить, — с внезапным спокойствием сказал Итагаро. — Где остальные, есть ли тут, если есть — что делают, какова общая обстановка. Чтобы нас никто не застал над трупами в полной растерянности — а мы сами знали, что тут и как…
— Верно! — спохватился Лартаяу. — А то потом доказывай, что сам ни при чём… И шок, и ужас — ничего не простится…
Он вышел вперёд, осторожно огибая трупы, растянувшиеся почти во всю ширину коридора, и направился в сторону спуска — но, не дойдя до лестничной площадки, вдруг остановился.
— Слушайте, там и наружная дверь открыта! — громко прошептал он, оборачиваясь. — Значит, выход из здания свободен… Но там, правда — ещё два трупа. И на подвальной площадке, перед дверью склада — кажется, тоже есть… Да, точно, — добавил он, пройдя чуть вперёд, и перегибаясь через перила. — И учительская открыта… Видишь, блик от бака во дворе падает в коридор через её окно? — спросил он Донота, уже стоявшего рядом с ним.
— Ладно, пойдём вниз, — ответил Донот. — Всё равно, если трупы никто не убирал — значит, живых взрослых тут больше нет, мы одни, — продолжал Донот, уже начав спускаться — но тоже вдруг остановился. — Да, ну и дела… Бумаги рассыпаны, сейф открыт, директор — почему-то без штанов — лежит у сейфа, а рядом — ещё охранник, и тоже… Нет, знаете, это не удушье… Все срывали с себя в первую очередь штаны. Даже не знаю, что подумать. Какого же тогда действия этот яд…
— Думаешь — опять же самого «позорного»? — даже не сразу предположил Ратона. — То есть — и тут, снова, эта «мораль»?
— Нет, к туалету, похоже, не бежали, — ответил Лартаяу. — Если только у них сразу и ноги не отнялись…
— Или вообще не потеряли ориентацию — и даже не смогли найти туалет, — добавил Донот. — Иначе — что заставило их срывать с себя штаны? Прямо здесь, с их-то стыдом голого тела? Похоже, у них напрочь сорвало все тормоза…
— Надо бы как-то проверить, что они тут ели, — сказал Ратона. — Если сможем, конечно… А то вдруг и предназначалось нам — как месть за откровение об Иopape? Правда, солдаты нашей столовой и не пользовались, ели там, у себя — но продукты получали из общего с нами склада…
— И — как раз после обоих тех случаев… Нет, подождите — а директор? — спохватилась Фиар. — Снова обедал тут вместе с солдатами? Но его же как будто увозили в больницу! А мы весь день спали, и нас даже никто не пробовал разбудить? И это наше состояние… Нет, мальчики, что-то не то…
— Действительно странно, — согласился Итагаро, опередив Джантара (даже не заметившего, как сам успел спуститься по лестнице) и уже входя в учительскую. — Тем более, им так и сказали: оставить нас под охраной. А они, получается, все вместе, включая директора, принялись за обед — а о нас забыли? Посмотрели, что беспробудно спим днём — и, как ни в чём не бывало, сели обедать?
— А мы, после этих «прожилок», ещё сколько не спали, — тревожно произнесла Фиар, входя за ними. — А потом — все как-то сразу отключились… И правда — от чего? Подумали, даже — на нас чем-то воздействуют…
«И сейчас — странное чувство… — признался лишь себе Джантар, не решаясь вслух. — Не знаю даже, как и объяснить…»
— А их всех действительно что-то поразило насмерть, — сказал Талир, нагибаясь, чтобы поднять с пола учительской рассыпанные листы бумаги. — Ну, давайте смотреть, что тут… «Список учеников Дисоемского интерната для… нравственно неполноценных подростков»? — прочтя это по-лоруански, Талир в недоумении поднял взгляд от листа, который держал в руках. — Хотя тут ещё раньше было — «экстрасенсорно одарённых», а потом зачёркнуто. Но — ничего ни об одарённости в области описательных наук, ни о религиозной… А вот — приказ министерства государственной полиции об учреждении такого интерната…
— Государственной полиции? — Джантар, казалось, вздрогнул всем телом.
— Да, вот так тайна, — только и смог произнести Ратона. — Оказывается, относились даже не к министерству образования, как думали… Но… почему?
— «…В связи с тем, что на первом этапе конкурсного отбора…», — стал читать Талир, снова переходя на лоруанский, — «…принимали участие подростки с нарушениями возрастно-половой идентификации, представляющими серьёзную общественную опасность, было принято решение подвергнуть их специальному обследованию в судебно-психиатрическом порядке, по итогам которого выявлены девять подростков с нарушениями упомянутой идентификации в сочетании с не имеющими научного объяснения способностями, могущими представлять интерес для военных целей, а также в плане государственной безопасности и сохранения общественного спокойствия…» Ну, и вот — решение. «…Для содержания упомянутой группы подростков до достижения ими совершеннолетия, а также с целью наблюдения за их дальнейшим развитием, образовать на территории Дисоемского особого округа специальное режимное учебное заведение, подчинённое местному управлению государственной полиции…» И дальше ни о какой одарённости — уже ни слова. Персональные назначения учителей — и всё…
— Но как же так… — не выдержал Лартаяу, обведя учительскую взглядом широко раскрытых глаз. — И… кем хоть это всё подписано?
— А вот смотри, — Талир протянул ему лист. — Гулура Марани, временно исполняющий на тот момент обязанности министра государственной полиции… И вот кем мы были для них уже с самого начала. Какие-то сумасшедшие, за развитием которых можно только наблюдать… Правда, тут — ещё какой-то другой приказ, — Талир нагнулся и поднял ещё лист. — Ну, знаете… Это уже — по министерству образования, но текст — в общем тот же… Правда, тут есть — и про одарённость в области описательных наук, и экстрасенсорную, и религиозную… Видите — прямо так и идут уточнения, одно за другим? — Талир протянул и этот лист Лартаяу, а тот передал его Итагаро. — То есть — мы тут относимся сразу к двум министерствам. Или второй приказ — только для видимости, а настоящий, секретный — тот, первый? Так, а это что… — он подошёл к столу, на котором тоже были в беспорядке рассыпаны бумаги, и взял одну из них. Джантар обратил внимание, что первоначальный текст был во многих местах заклеен бумажными полосками с новым. — Как бы какие-то наши характеристики… Или нет. Не наши… — Талир снова поражённо переглянулся с остальными. — Какие-то Кириола Диароанга, Весиоро Тиялу… Но кто это?
— Кириола Диароанга… — повторил Герм. — Ну, наверно — не тот же, не герой войны… Но, понимаете — точно так звали и того чиновника. Такое дурацкое совпадение. И он ещё меня самого хотел назвать так же. Ну, когда уже войдёт в нашу семью, станет её членом…
— А Весиоро Тиялу… — начал Итагаро и запнулся. — Тут ещё сложнее. Да, что я вам до сих пор не рассказывал… Я первые годы жил не с родным отцом — и это он, не родной, работал в военной
