говорил — им нужна именно нечистая, замутнённая энергия!
— И правда… Вот же он — переносный смысл плотоядности! — ошеломлённо понял Джантар. — Который мы по недоразумению везде в этих текстах принимаем за прямой! А дело — вовсе не в том, что нельзя есть продукты животного происхождения! Не пользоваться чужим страданием, не зависеть от него как источника энергии — которая всё равно уже не будет чистой!
— Точно… — ответил Итагаро. — И мы вполне можем так сказать, если что… Хотя в текстах всё подано буквально — а это уже ты понял сам… И потом, в дикой природе хищник не виноват, что он — хищник… Правда, тут уже — опять выход на вопрос о самом происхождении зла. Или вообще — всякой двусторонности, противоположности… А они засыпали нас таким потоком версий на этот счёт, что логичнее всего предположить: вряд ли ближе к ответу, чем мы сами…
— Мальчики, но что это мы? — спохватилась Фиар. — Опять говорим так, будто ожидаем, что нас сразу начнут в чём-то обвинять! То ли нас лично, то ли — вместе со всем нашим человечеством!
— Правда… — согласился Джантар. — Но — в каком плане и читали всё это… Только обратишься к высшим существам — сразу начинают искать пороки в тебе самом. Хотя мы нигде не читали — чтобы кто-то искал их в такой ситуации, как мы сейчас… Но давайте наконец вспомним — что знаем реально? Традиционные представления о битве сил Света и Тьмы, об Иерархии Света — она же как будто и есть Космическая Иерархия? И также — что какие-то силы хотят считаться нашими благодетелями и вести нас по пути, который мы должны принять как единственно правильный… Но нам не дали приемлемого для всех совета, как стать лучше и совершеннее — наоборот, сеют рознь и страдания множеством противоречивых откровений, изводят чувством безнадёжного несовершенства. Будто и хотят, чтобы мы не стали лучше — а вечно зависели от них, блуждали в потёмках их хитросплетений, не видя выхода. И сами церковные организации, основанные вокруг этих учений — со временем превращаются в почти сыскные ведомства. На что, кстати — неизвестна даже какая-то реакция самих пророков, основавших эти церкви… То есть — чьё-то участие в нашей истории для нас загадочно, Единый План, по которому нас ведут — непонятен, цель его нам не раскрывают — но винить во всех неудачах и трагедиях нам предлагается лишь себя… А иначе получается — уже мы в чём-то обвиняем Иерархию Света, от которой зависят наши судьбы, поскольку сама наша планета есть поле великой космической битвы Добра и Зла. Но и не идти же к ним — с каким-то скандалом, обидой за то, что они пока не одержали победу в этой борьбе, не оградили нас от каких-то опасностей, вообще не решили за нас всего… Да, вот именно — не решили за нас всего как-то по-нашему, не поняли нас лучше нас самих! Что они — не какие-то 'лучшие мы', чем мы сами! Если тут вообще — не какое-то наваждение… — вдруг спохватился Джантар, почувствовав неладное.
— Действительно… — забеспокоился Итагаро. — Этот низший астрал — он же совсем рядом, вокруг нас! И не хватало ещё, чтобы оттуда слышали наш разговор…
— Вот именно! — спохватился и Минакри. — И нас будто к тому и толкает, чтобы получились не мирные переговоры — а что-то, больше похожее на ссору или допрос!
— Значит, у нас нет права спросить и о синтезе пищевых продуктов, заменяющих мясо? — возмутился Итагаро. — То есть — почему и тут вместо конкретной информации лишь засыпает нравоучениями? Такими, что, кажется, проще уморить себя голодом, если бы не грех самоубийства?
— Да потому, что эти технологии мы можем и должны разработать для себя сами! — ответил Минакри. — Исходя из особенностей нашей, фархелемской органики!
— Методом проб и ошибок? — переспросил Итагаро. — А как же их более высокая техника? При которой они могли создать тут у нас такой биореактор уже тысячи лет назад — и пусть бы работал под надзором жрецов при каком-нибудь храме! Вот и была бы настоящая, деятельная гуманность! Хотя — сразу привело бы к искусственному ускорению нашего развития, а то и открытому контакту… Ведь нельзя обслуживать реактор без понятия, что и как там происходит… Но видимо, это уже не входило в их планы… Хотя подождите… Если мы так хорошо понимаем всё сами — зачем спрашивать их?
— Так можем и не спрашивать, — ответил Минакри. — Но если спросят они…
— А вообще… — Итагаро снова задумался. — Понимаете, вот говорим об этом — и действительно чувство, будто мы хотим найти в них что-то доброе, чистое — а кто-то нашёптывает: ищите плохое, ищите, что они не могут или не хотят сделать для вас. Будто это и есть их подход: как благоговеть перед ними, они всемогущи, а в реальных делах или перед реальной опасностью ты одинок… И от нас требуют абсолютной чистоты — а сами не готовы снизойти ни к одной нашей проблеме. А потом — уже сам начинаешь чувствовать вину, что так подумал о них… Заметили?
— Заметили… — удивлённо ответила Фиар. — Мальчики, правда… Так и есть…
— Но мы не должны испытывать чувства вины! — встревоженно ответил Донот. — Мы же знаем, что обитатели низшего астрала так и выкачивают из человека энергию — через чувство вины, стыда, страха! А главное — так сами можем страшно ошибиться…
— И точно — всё как-то стало путаться, — призналась Фиар. — Люди иных миров, духи человеческого уровня, высшие духи… И мы уже как бы возлагаем на одних ответственность за гипотетические просчёты других… А так же нельзя…
— Но кто-то веками цепляется за вопросы, ответов на которые мы не знаем! — попытался возразить Ратона. — И говорит как бы с позиций их знатока! И чуть не на каждой гипотезе нагромождено столько лживых версий, недомолвок… И это — по вопросам, которые тут же провозглашаются жизненно важными! Странно ли, если мы хотим понять, в чём дело?
— Но и не возлагать же на них ответственность за шалости наших низших духов… — Фиар почему-то не стала продолжать.
— И всё равно что-то не так, — ответил Герм. — Говорится от их имени — высших сил, высших цивилизаций — а те будто сами об этом и не знают и не дают нам разъяснений. А здесь, в своём мире, мы только слышим — все беды от маловерия. Но маловерие — недостаток веры в кого или что? В кого-то, чей уровень — судьба целых стран, народов, государств? Или — в высшие космические цивилизации? Или — в кого-то высшего среди нас самих, людей Фархелема — на кого замкнуты судьбы множеств 'обыкновенных' людей? Ну, а мы с вами — какие люди, 'обыкновенные' или нет? Исторические личности — или рядовые страдальцы, которым достаётся рикошет кем-то уже определённой судьбы целых множеств? Давайте сравним: считаем мы возможным ради блага всех пожертвовать судьбами некоторых — при этом даже не раскрывая им самой цели? И что для нас Иерарх: праведник, заботящийся о благе каждого — или полководец, который ничего не должен отдельному солдату и не ответствен перед ним, а лишь использует как орудие своих планов? И если так — каким солдатом предпочёл бы быть каждый из нас: сознательно принявшим цель, и весь связанный с ней риск и трудности — или которому просто навязали цель, даже не объяснив, что его ждёт, и чем он рискует? Не правда ли — для нас, каймирцев, ответ очевиден? Но там везде — либо человек должен исполнять свою часть неведомого плана, навязанного некой волей, либо до него толком и не доведена ничья воля, а сам он — поле борьбы разных сил, одну из которых надлежит считать Добром или Светом, а другие — Злом или Тьмой! А кто из них кто — соображай сам, ведь не их дело ещё что-то тебе объяснять? И вообще, ты — не равноправный сотрудник, ты — только орудие, но помни, что за всё с тебя же спросится полной мерой? Однако если они все рассуждают так, то… кто из них, собственно — силы Света?
И уже Герм вдруг так резко остановился, что Ратона, шедший следом, едва не налетел на него — а затем пришлось остановиться и Джантару, и остальным. И было от чего — кажется, всё сразу обретало совсем иные очертания…
— Нет, в самом деле, — продолжал Герм, — если сообща надо отстоять наши коренные интересы, и мы вместе противостоим злу — почему кто-то позволяет себе скрывать от остальных смысл происходящего с ними? И более того — надо идти к нему на поклон, чтобы он разъяснил нам, что есть наша цель? И мы настолько свыклись с идеей чьего-то верховенства и какого-то нашего предназначения — что и не задумываемся: а кто и почему нам его определяет? Кто позволяет себе вести нас путями шока, отчаяния, предельных напряжений — и каким образом это необходимо для конечной победы Добра? А все эти исторические катаклизмы? Перемещения стран, народов, армий, заговори, кровавые междоусобицы, войны, пытки, казни — и… плохие оценки по истории, выставляемые нам в каждом очередном учении? Тоже — суждённые события, предначертанные Единым Планом, суть которого на нашем уровне понять не дано? И вообще — если каждый народ с его обычаями, законами, культурой и верой зачем-то нужен, как часть
