Ном Анор покинул храм в задумчивом настроении. Жрец-настоятель храма, стоящий перед алтарем, получил предписание от Верховного Жреца Джакана относительно ереси – всем жрецам приказывалось повторить в своих проповедях народу, что поклонение джедаям является преступлением.
Прихожане храма слушали проповедь внимательно – гораздо более внимательно, чем несколько дней назад, до того, как формовщики начали производить бальзам, облегчающий зуд от грибка.
Ном Анор, который уже не страдал больше от зуда, слушал проповедь до самого конца, пока толпа не начала расходиться. Ему показалось, что проповедь жреца была излишне подробной. И неожиданно исполнитель понял, что сделал Джакан: составленная им проповедь просто объясняла всем потенциальным еретикам, как поступать. Маленькая группа еретиков, в которую внедрился Ном Анор, имела невнятное, зачаточное учение, которое они сами едва понимали. Но теперь проповедь им все объяснила: еретиками являются те, кто верит, будто близнецы Соло – аватары богов и будто загадочная Сила джедаев является угрозой богам. Джакан внес ясность в еретическое учение, потрудившись за самих еретиков!
И если Ном Анору еще когда-нибудь придется побывать на собрании еретиков, он подозревал, что Опозоренные будут гораздо больше осознавать, что именно они делают.
Ном Анор вышел из своего транса задумчивости, и обнаружил, что он вышел из храма вместе с молодым формовщиком, который – судя по свежим шрамам – только недавно получил повышение до адепта и имплант – специальную руку формовщика.
Ном Анор вспомнил охраняемый дамютек на окраине нового города, куда направлялся Оними, и обратился к формовщику:
– Прошу прощения, друг формовщик, не уделите ли мне немного вашего времени?
– Шочту жа чешть, – прошепелявил формовщик. Несколько его передних зубов были удалены и заменены йорик-коралловыми имплантами, которые, вероятно, были нужны ему для каких-то формовочных работ. Ном Анор и знать не хотел, для работы с каким именно протоколом требовались йорик-коралловые зубы, и ему очень не нравилось, что молодой формовщик шепелявит.
– Меня зовут Холей Крекк, я из дамютека интендантов, – сказал Ном Анор, – Мы работаем в отделе, управляющим распределением ресурсов по чрезвычайным запросам, и недавно мы получили запрос от… я не могу точно назвать от какого ведомства. Скажем так: от одного мастера- формовщика. К сожалению, запрос составлен не совсем четко, и ни я, ни мой начальник не можем точно понять цель запроса. В нем говорится, что ресурсы нужны для важных работ в военных целях, но мы не можем понять, что именно намерен делать Лорд формовщиков, а мой начальник не хочет предоставлять ресурсы на неясные цели.
Ном Анор сейчас полностью завладел вниманием формовщика. «Да», подумал Ном Анор, «Речь идет о ценных ресурсах для твоей касты».
– Как я могу шлужить вам, гошподин интендант? – спросил формовщик.
– В запросе говорится о том, что ресурсы нужны для… – Ном Анор притворился, что вспоминает, – заполнения чего-то под названием «кортекс».
– Кортекш – это хранилище мудрошти формовщиков, – прошепелявил формовщик, – Каждый кортекш был подарен богами Верховному Правителю или Лорду формовщиков в Древние Времена.
– Понятно, – сказал интендант, – И сколько всего существует кортексов?
– Вошемь.
– И восьмой является высшим, не так ли?
– Да, гошподин интендант. Вошьмой кортекш хранит вышшую мудрошть ишкуштва формовщиков. Большинштво протоколов подарено богами шамому Верховному Правителю, и он пока не шчитает нужным передать их маштерам-формовщикам.
Ном Анор почувствовал, что дрожь прошла по его спине.
«Мы обречены», подумал он, «и кто бы мог подумать, что о вымирании народа йуужань-вонгов объявит такой нелепый шепелявый голос?»
Он едва смог пробормотать благодарности формовщику и быстро ушел, чтобы обдумать в одиночестве то, что он услышал. Он отлично знал, как работают правительства – иначе как бы он мог свергать их? – и умел делать правильные выводы из весьма малого количества фактов.
Восьмого кортекса, высшего знания, которым владели только боги и Шимрра, просто не существовало. Проект кортекса, разрабатываемый в дамютеке за городом и охраняемый отрядом воинов, был предназначен для создания новых знаний, которые Шимрра потом передал бы своему народу.
Йуужань-вонги были втянуты в войну, конца которой пока не было видно, и запас научных знаний, необходимых для победы, был исчерпан. Если Новая Республика продолжит свои научные разработки, и будет применять инновации на практике, а у йуужань-вонгов по-прежнему ничего не будет, тогда йуужань-вонгам конец. Они будут просто вычеркнуты из реальности.
У Ном Анора закружилась голова. Ему даже пришлось опереться рукой о стену, чтобы устоять на ногах. Он в ужасе думал, что если боги не передавали свои знания Шимрре, тогда Шимрра – обманщик, и боги тоже, если они вообще существуют.
Ному Анору хотелось одновременно смеяться, рыдать и кричать. Столпы веры, дисциплины и иерархии, на которых держалось все общество йуужань-вонгов, были не более чем обманом. Ном Анор всегда подозревал это – но он не ожидал, что найдет прямые доказательства этого!
Он наконец осознал, что на него смотрят прохожие. Он заставил себя выпрямиться и пошел в свой офис.
Он знал сейчас, что йуужань-вонгам необходимо выиграть войну быстро. До того, как начнет сказываться их научное отставание. Ном Анор намеревался потребовать новую информацию от своих агентов и очень тщательно ее проверить. Он должен найти у врага какую-то слабость, и придумать, как можно получить преимущество. Он должен помочь своему народу сокрушить врага.
И он, кроме того, должен найти способ использовать полученную информацию в личных интересах. Потому что прежде всего он – Ном Анор.
В маленькой камере работал голографический проектор, и на нем крошечные трехмерные фигурки размахивали кулаками: герои, сражавшиеся со злом во времена Империи Ситхов.
– Ты вернулся, – сказала Вержер.
– Да, – ответил Люк, – И я принес тебе кое-что.
Он предложил ей пакет со сладостями – конфеты из каламарианских водорослей, политые фруктовым сиропом.
– Тогда добро пожаловать, молодой мастер! – воскликнула Вержер и взяла пакет.
– Боюсь, ты не найдешь там напильник или спрятанный виброклинок, – сказал Люк.
Вержер жевала конфеты с выражением счастья на лице, и не сразу смогла ответить. Проглотив конфеты, она сказала:
– Похоже, следователи исчерпали запас вопросов. Это значит, что они сейчас обрабатывают все мои ответы, чтобы задать все вопросы снова и попытаться поймать меня, если новые ответы будут противоречить старым, – в ее голосе слышалось веселье, – Если они будут противоречить, значит я шпион, потому что я где-то солгала. Если же противоречий не будет, я все равно шпион, только очень хорошо подготовленный.
Люк засмеялся, представив, как ругается сейчас Ниликирка, который
