Глава тринадцатая
Еще один шанс?
Агнес Морган вернулась домой поздно вечером, но заставила себя проверить почту.
Прочитав письмо от Бьорна Торнберга, она улыбнулась. Ну вот, часы пушены. Игра началась.
Она всегда испытывала одинаковое чувство — Агнес называла его предощущением победы, когда затевала что-то серьезное. Агнес никогда не допускала мысли о поражении.
Победа, только победа. Кстати, а Натали играет все лучше и лучше, такая хрупкая с виду, она оказалась сильным игроком в боулинг. Теперь у нее есть собственные шары, и весят они не четыре с половиной килограмма, а почти шесть.
— Какие сильные руки, — удивилась Агнес после очередной партии в боулинг. — Такими руками ты можешь сломать шею любому мужчине.
— Ты так думаешь? Пожалуй… — задумчиво протянула Натали. — Но труднее всего сломать сердце мужчины. Боюсь, Агнес, скоро это станет невозможным для меня. Кажется, я следую по твоему пути…
Агнес подняла голову, и Натали указала на ее живот.
— Ты… о чем?
— Агнес, доктор говорит, что у меня… узелок. Растет опухоль.
Ну вот, подумала Агнес, еще одна красивая женщина попалась…
— Натали, только не горячись, — сказала она. — Под нож ты всегда успеешь.
— Но, Агнес, как мне с этим жить? Стоит утром открыть глаза, как я чувствую, что мой взгляд обращен туда. Мне кажется, я вижу, как там все… растет. — В глазах Натали стоял неподдельный ужас. — Разрастается быстро и страшно…
— Стоп! Не надо никаких медицинских или анатомических подробностей. Они мне хорошо известны. И если бы только мне.
— Ты хочешь сказать, это не редкость? — Натали тяжело дышала.
— А тебе доктор не сказал? Он не сказал, что каждый год полмиллиона американок ложится на операцию? Причем не просто ради того, чтобы удалить фиброму, им делают то же самое, что и мне.
Натали затаила дыхание.
— Но ведь это… страшно.
Агнес улыбнулась.
— Смотря как к этому относиться. Если все время думать об этом, мысленно наблюдать, как и что в тебе происходит… то да, страшно. Но я поняла на своем опыте: об этом нужно забыть. И никому не рассказывать. Особенно мужчине, с которым ты хочешь закрутить роман.
— Но разве он не догадается?
— А ты не знаешь способа, как его отвлечь? — Агнес насмешливо посмотрела на Натали. Потом обняла ее за плечи и почувствовала, как дрожит подруга. — Нат, могу сказать тебе одно: чудеса случаются. Но, чтобы они случились, им надо помочь.
— Как?
— Не думать о том, от чего ты ждешь чуда.
— Но доктор…
— Забудь о докторе. Больше не хочу слышать об этом ни слова.
Натали не мигая посмотрела на Агнес, но подчинилась.
Агнес знала: если бы жизнь подкинула Натали что-то такое, что захватило бы ее целиком, не позволило бы отвлечься ни на что другое, то тогда она забыла бы напрочь о проклятом узелке.
Достаточно ли будет просто встречи с Бьорном Торнбергом? Или нужно что-то, что сделает встречу неотвратимой? Более того, Натали непременно нужен результат от этой встречи.
Агнес прикусила нижнюю губу.
Мира. Вот кто станет ее союзником.
— Мира? Это Агнес, — сказала она, набрав номер Миры в Беркли.
— Ох, Агнес, рада вас слышать!
— А видеть?
— Неужели? Сгораю от нетерпения…
— У тебя есть время завтра днем?
— Для вас оно есть всегда.
— Тогда до встречи.
До встречи? А не совместить ли эту встречу с еще одной? Агнес почувствовала, как ее щеки заалели, чего давно с ними не случалось. Она представила большое сильное мужское тело со шрамом на боку — результат схватки с гризли в Северной Калифорнии. И на шее — оставленный на память рысью с Аляски.
Вот уж точно, неисповедимы пути Господни. Агнес никак не могла поверить самой себе, что после стольких лет, прожитых без мужчины, она наконец согласилась снова на… роман. Да-да, между ней и Биллом Сондерсом начался роман. Снова. И, как всегда, он снова ее потряс.
Когда Агнес увидела в одном эротическом журнале, который обнаружила у себя в почте, рекламу ресторана «Столик Траппера», она онемела. Неужели Натали дала рекламу в этот журнал? Но она отбросила нелепое подозрение и решила докопаться, кто дал объявление.
И разъярилась. Снова он!
Не раздумывая, Агнес прыгнула за руль своего «ягуара» и понеслась на север Калифорнии. Она хорошо знала дорогу на ферму под названием «Нектар гремучего змея».
Ну хорошо, скрежетала зубами Агнес, сейчас ты узнаешь, что такое нектар гремучей змеи.
Заглушив двигатель и выскочив, словно ужаленная змеем, из своего роскошного салона, Агнес едва не задохнулась.
На пороге дома стоял Билл Сондерс. Тот самый, которого Натали знала как Траппера.
— А вот и гости! — Билл ухмыльнулся в рыжие пушистые усы. Одна рука у него была в гипсе и на перевязи.
— Я не первый гость? — вместо приветствия спросила Агнес, кивая на его руку.
— Да нет, это я набивался в гости, но меня не приняли, — хмыкнул Билл. — Кабан велел мне убираться, но я сделал вид, будто не расслышал. Ну и вот… — Он приподнял руку. — Ты, стало быть, получила мое приглашение?
— В чем дело, Билл Сондерс? Что за рекламные шутки?
Он хрипло рассмеялся.
— Я всегда считал, что реклама великая вещь. Она действует на всех безотказно. Даже на таких, как ты.
— Еще бы не подействовала. Ты подыскал бы журнал похлеще и туда ее дал. Но зачем, Билл? Ты хотел испортить нам репутацию? Ты так зол на Натали?
Он вскинул брови.
— За что же мне злиться на девочку? Неужели за пластилин?
— Пластилин? — Агнес захлопала ресницами.
— А она тебе не рассказывала, как славно мы развлеклись с ней перед моим отъездом с Аляски? И знаешь, из-за чего? Из-за тебя.
Агнес молча смотрела на него, вспоминая другого Билла Сондерса. Билла, который был с ней так хорош до того… Она выгнала его, он улетел на Аляску, но все равно они следили друг за другом, хотя и не давали об этом знать. Агнес и Натали послала на Аляску, чтобы она была под присмотром Траппера.
— Надеюсь, ты не сказал ей о том, что мы были знакомы?
— А ты называешь это знакомством? — Билл засмеялся, и она увидела сахарные зубы. — Я думал, мы были любовниками. Нет, я не сказал ей об этом. Но она защищала тебя, как тигрица. Ты умеешь внушить любовь, Агнес Морган.
— Так что значит это рекламное объявление, Билл Сондерс? — не отступала Агнес. — Или ты тоже открыл ресторан?
