— Но это мой дом! — воскликнул Брунетти. — А вы так спокойно рассуждаете о сносе.
— Это довольно редко происходит, поверьте, — успокоил Росси, стараясь, чтобы его голос звучал обнадеживающе.
Брунетти лишился дара речи. Воспользовавшись моментом, Росси повернулся и сделал несколько шагов в сторону входной двери. Когда он дошел до нее, в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась. В квартиру вошла Паола, все ее внимание было сосредоточено на двух больших полиэтиленовых пакетах, ключах и трех газетах, только что выскользнувших из-под ее левой руки.
Она заметила Росси лишь тогда, когда он инстинктивно попытался подхватить газеты, прежде чем они упадут. От удивления она резко отшатнулась, ударившись локтем об открытую дверь, и выронила пакеты. Ее губы приоткрылись то ли от испуга, то ли от боли, и она стала тереть ушибленный локоть.
Подоспевший Брунетти шагнул к ней со словами:
— Паола, все в порядке. Это ко мне. — Он обошел Росси и положил руку на плечо Паолы. — Ты появилась так неожиданно, что мы испугались, — сказал он, стараясь успокоить ее.
— Я тоже, — ответила она, силясь улыбнуться.
Позади Брунетти услышал какой-то шорох и обернулся взглянуть на Росси: его портфель полулежал у стены, а сам он, стоя на одном колене, заталкивал апельсины обратно в полиэтиленовый пакет.
— Синьор Росси, — окликнул его Брунетти.
Тот поднялся на ноги и водрузил пакет на столик возле двери.
— Это моя жена, — запоздало представил Брунетти.
Паола отпустила свой локоть и протянула Росси руку. Они обменялись рукопожатием, сказав друг другу подобающие в таких случаях слова: Росси принес извинения за то, что напугал ее, а Паола уверила, что ничего страшного не произошло.
— Синьор Росси служит в Кадастровом отделе муниципалитета, — объяснил наконец Брунетти.
— В Кадастровом отделе? — переспросила она.
— Да, синьора, — ответил Росси. — Я пришел, чтобы поговорить с вашим мужем о принадлежащей вам квартире.
Паола внимательно посмотрела на Брунетти, и то, что она увидела в его глазах, заставило ее обернуться к Росси с самой подкупающей улыбкой на лице.
— Кажется, вы собирались уходить, синьор Росси, — произнесла она. — Пожалуйста, не смею вас задерживать. Уверена, мой муж все объяснит мне. Вам нет смысла тратить свое время впустую, особенно в субботу.
— Очень любезно с вашей стороны, синьора, — улыбнулся в ответ Росси.
Он обернулся к Брунетти и поблагодарил за уделенное ему время, еще раз извинился перед Паолой и удалился.
Закрыв за ним дверь, Паола спросила:
— Чего хочет от нас Кадастровый отдел муниципалитета?
— Кажется, они хотят снести наш этаж и демонтировать квартиру, — ответил Брунетти.
3
— Демонтировать? — повторила Паола, еще не решив, удивляться ей или смеяться. — О чем ты говоришь, Гвидо?
— Он только что сообщил мне, что в архиве Кадастрового отдела на эту квартиру нет никаких документов. Они начали создавать централизованную систему всей своей документации и не могут найти хоть какие-то свидетельства того, что на строительство нашей квартиры когда-либо предоставлялись разрешительные документы.
— Это абсурд, — отозвалась Паола.
Она протянула ему газеты, подняла полиэтиленовые пакеты и направилась через коридор в кухню. Поставив пакеты на стол, начала вынимать оттуда свертки. Брунетти все говорил, а она продолжала выгружать помидоры, лук и цуккини особого сорта — размером не длиннее ее пальца.
Когда Брунетти увидел малюсенькие кабачки, он будто вмиг позабыл о Росси.
— Что ты собираешься с ними делать? — живо поинтересовался он.
— Ризотто, наверно. Ты же любишь рис, — ответила она и наклонилась к полке холодильника. — Помнишь, какое вкусное ризотто приготовила для нас Роберта на прошлой неделе — с имбирем?
— Хм, — отозвался Брунетти, обрадованный возможностью перейти к гораздо более приятной теме. — Много народу на рынке Риальто?
— Когда я туда приехала, было немного, — ответила она, — но когда собралась домой, было уже не протолкнуться. Большинство посетителей — туристы, приезжающие, насколько я понимаю, чтобы сфотографироваться. Через несколько лет мы должны будем отправляться туда на рассвете, иначе просто не попадешь к прилавкам.
— Какого черта они туда стремятся? Разве в их странах нет рынков? Разве у них не продаются продукты?
— Бог знает, что у них там есть, чего нет, — ответила Паола с легким раздражением. — Что он еще сказал, этот синьор Росси?
Брунетти прислонился к кухонной стойке:
— Он сказал, что в некоторых случаях дело ограничивается штрафом.
— Ну, это ничего, — сказала она, поворачиваясь к нему, поскольку все продукты были убраны. — Джиджи Гуэррьеро пришлось заплатить штраф за то, что он сделал дополнительную ванную. Его сосед видел, как сантехник нес в дом унитаз, и сообщил в полицию.
— Это было десять лет назад.
— Двенадцать, — поправила Паола. Она посмотрела на поджатые губы Брунетти и добавила: — Ничего страшного. И это все?
— Он сказал, что в некоторых случаях, если никогда не подавалась заявка на выдачу разрешительных документов, но работы тем не менее проводились, они вынуждены сносить незаконные постройки.
— Он так шутит? — улыбнулась она.
— Ты видела синьора Росси, Паола. Ты считаешь, он похож на человека, способного шутить по поводу своих профессиональных обязанностей?
— Подозреваю, что синьор Росси принадлежит к людям, у которых вообще отсутствует чувство юмора, — заметила она.
Она медленно прошла в гостиную, собрала журналы, разбросанные по дивану и креслам, потом направилась на террасу. Брунетти последовал за ней. Стоя рядом с ним и глядя на город, раскинувшийся перед ними, она показала рукой на крыши, террасы, сады и сказала:
— Хотела бы я знать, сколько из них существует на законных основаниях. И еще мне интересно, все ли хозяева получили в свое время разрешительные документы.
Они оба прожили в Венеции большую часть своей жизни, поэтому им было известно бесчисленное количество историй о взятках инспекторам, проверяющим состояние зданий, или о стенах из гипсокартона, которые разбирали, как только исчезали инспектора.
— Таких, как мы, половина города, Паола, — сказал он. — Но попались именно мы.
— Нас не в чем упрекнуть, — отозвалась она, оборачиваясь к нему. — Мы не сделали ничего плохого. Это жилье мы приобрели у Баттистини, который должен был получить это пресловутое разрешение на строительство.
— Перед покупкой нам следовало удостовериться, что оно у него есть, — досадовал Брунетти, — но мы этого не сделали. Все, что требовалось, — это взглянуть на бумаги, а мы прошляпили.
— А я совсем не об этом вспоминаю, — сказала Паола, направляясь обратно в гостиную и присаживаясь.
— Зато я помню, — отозвался Брунетти. Прежде чем Паола смогла возразить, он продолжил: — Неважно, какие воспоминания у нас с этим связаны или насколько беспечны мы были, когда покупали
