– Дурачком прикинулся.
– Ну да. И знаешь, что они сделали? Отвели Розмари в сторонку и допросили ее. Я ничего не говорил ей о деньгах и думал, все в порядке. Как бы не так! Эти ублюдки выложили ей все насчет Нолы – дескать, Нола дала мне деньги по большой дружбе. Тут она говорит: «Ах, в самом деле?» Они говорят: «Да, тридцать штук». Ей-то по фигу, хоть тридцать центов – она открывает свою коробочку для шитья и достает оттуда пригоршню банковских лент, которыми пачки денег заклеивают, – я их выбрасывал в ведро, когда распечатывал пачку, чтобы платить своим людям, а Розмари, стало быть, ныряла в мусорку и доставала их, а сама ждала момента, чтобы ткнуть меня в них носом. Как только она услышала про Нолу, этот момент настал. Банковские ленты проследили до того банка в Джексоне, который взяли грабители, и мне предъявили обвинение в пособничестве и укрывательстве краденого. Черт, я очухаться не успел, как мне влепили от десяти до двадцати пяти лет. Розмари сидела на суде вся в слезах. Одна журналистка спросила ее, какие чувства она испытывает, Розмари утерла глаза и говорит: «Я тринадцать лет была замужем за этим сукиным сыном, а он со мной даже не разговаривал. Посмотрим, понравится ли ему, когда с ним не будут разговаривать». Она имела в виду – посмотрим, как коп выживет в тюряге. – Такую вот историю рассказал Рой Джеку, когда они отсиживали срок в «Анголе».
Рой вышел из-за подсвеченных струй фонтана, уселся напротив Джека, отхлебнул скотч из его стакана и подался вперед, опустив локти на стол:
– У тебя есть пожарный ключ от этого заведения?
Джек покачал головой, поудобнее устраиваясь на раскладном стуле.
– Когда я работал, тут еще не было отеля. Не помню, что тут было. Они все переделали. Симпатичное местечко, верно? Уютно тут.
– Как же ты попадешь в комнату без ключа?
– Может, нам и не придется лезть к нему в номер.
– Так зачем нам взломщик? – сказал Рой. – Какая твоя роль в этом деле?
– Боишься, всю работу придется делать тебе?
– Пока что я один корячусь.
Он что, серьезно? Джек ничего не понимал. Достал сигарету, чиркнул принадлежавшей отелю спичкой, прикуривая. Рой никогда не меняет тона, разве что обращаясь к вещам неодушевленным вроде двери туалета или машины в пробке, поэтому настроение его разгадать нелегко. Неужели он говорит всерьез?
– Я буду ходить за «объектом» по пятам, – пояснил Джек. – Все о нем разузнаю: в каком банке у него счет, где он обедает, где ужинает. Если понадобится проникнуть в его комнату, я уж придумаю, как это сделать, так что не кипятись, лады?
– Никто и не кипятится, – ответил Рой. – Я уже нашел способ, как тебе попасть в его номер. – Не спуская глаз с Джека, он отхлебнул глоток спиртного и спросил с усмешкой: – Что, задергался?
Теперь Джек знал точно: минуту назад Рой говорил всерьез, а теперь решил обратить все в шутку. Он считал Роя своим другом, но помнил, что с Роем нужно обращаться осторожно, – лучше всего в резиновых перчатках, в которых работает Лео.
– Ты нашел тут кого-то знакомого? – предположил Джек. Улыбка Роя сделалась еще шире.
– Угадай, кто это.
– Мужчина или женщина?
– Мужчина.
– Черный или белый?
– Шоколадный. Слушай подсказку: здоровенный негритос.
– Я с ним знаком?
– Был случай – он бы тебя убил, кабы не я. Рой чересчур уж заважничал.
– Без тебя бы я не знал даже, как в туалет сходить, – огрызнулся Джек, но ссориться не стал: его больше интересовало, о ком же говорит Рой. – Значит, дело было в «Анголе»? Так-так… Это когда я смотрел телик и пришли эти свиньи и переключили канал? – Он увидел, что Рой кивнул. Это была вторая или третья его ночь в тюрьме. В 10.30 гасили свет в дортуаре, но в пустой комнате со складными стульями можно было до полуночи смотреть телевизор.
В тот день около шести часов вечера, как раз когда заключенных разводили по камерам, какой-то чернокожий подошел к нему, изобразив губами воздушный поцелуй:
– Привет, сучка, ты в моем вкусе, – и снова причмокнул, а Джек залепил ему кулаком прямо в поганый рот, залепил с развороту, вложив в удар весь свой вес. Он захватил паскудника врасплох, оглушил его, вспомнив, как дрался подростком на реке – дрался ради забавы, а не ради того, чтобы сохранить свою свободу и не попасть после отбоя в чью-нибудь койку. Он слышал накануне эти звуки в темноте, парни с парнями, но ушам своим не верил. Он вмазал парню в морду, и вокруг них начала собираться толпа, но тут Рой подошел к нему вплотную и поинтересовался:
– Собираешься драться с каждым, кто тебя потащит в койку?
В голове у Джека гудел адреналин, он ответил с ходу:
– Хочешь попробовать? А Рой сказал:
– Я тебе помогу, Делани. – Выходит, он уже знал его по имени. – Их тут семьдесят один, а нас всего восемнадцать, – в смысле, черных и белых заключенных. – Если не хочешь вступать в смешанный брак, скажи им, что ты земеля Роя Хикса. Понял? Ты мой корешок, приятель по гражданке. Иначе тебя отметелят вусмерть.
Теперь, сидя во внутреннем дворике гостиницы, Рой напомнил ему:
