– Ты смотрел «Богатые и знаменитые», а черномазые вошли и переключили на «Багз Банни» или еще какую-то ерунду гребаную.
– «Богатые и знаменитые», любимая программа взломщиков, еще не началась, – возразил Джек. – Я смотрел кино, я даже помню, какое: «Большой блеф». Чушь полная, но там играет Ли Грант, а я был влюблен в нее в те времена – у нее потрясный носик. И тут пришли эти свиньи и переключили на «Любовную лодку», которую я терпеть не могу, так что я встал и переключил обратно.
– Тут-то я и вошел, – заметил Рой. – А помнишь, кто переключил снова на «Любовную лодку»?
– Самый здоровенный черномазый, какого я только видел в жизни – пока не посмотрел матчи на кубок чемпионов, в которых Холодильник играл за «Медведей». Выходит, Малыш работает здесь, в отеле?
– Он официант, – сообщил Рой, – я только что видел, как он заказывал столик в лифт. Стало быть, той ночью Малыш переключил телик, и ты не знал, что делать.
– Как это не знал? Едва Малыш уселся, я уже поднялся, чтобы переключить обратно, а тут входишь ты, смотришь на меня и говоришь: «Чего это ты смотришь такое дерьмо?», а я вовсе не это смотрел, я смотрел фильм.
– Он бы тебя убил.
– Пусть бы попробовал.
– Я ему сказал: «Сядь, Малыш, успокойся». Помнишь? Я ему сказал: «Веди себя хорошо, а то тебя не примут в клуб Карнеги». Черт побери, я входил в исполнительный комитет клуба, и Малыш это отлично знал. Он страсть как хотел вступить в клуб, любил поговорить, а его не принимали, потому что он вел себя как последний подонок.
– Я помню, ты и меня уговаривал вступить.
– Зря не послушался. Малышу Дейл Карнеги изменил всю жизнь. Его даже освободили досрочно.
– Ты поговорил с ним насчет полковника?
– Само собой. Он его видел. Говорит, счет у него до небес, а на чай не даст и цента.
– Когда он вернется?
– У этого парня из регистратуры глаза в заднице: наш клиент и не выходил. Сидит в коктейль-баре. Видишь дверь в углу? – Рой кивком головы указал на соседнее помещение. – Там столовая и бар.
– Малыш сказал, он сидит там? – Джек старался говорить спокойно.
– Он только что его видел.
– Ты собирался сказать мне об этом или думал промолчать?
– Я же тебе сказал, разве нет? – Рой откинулся на спинку стула и добавил: – Джек, не стоит заниматься таким делом, если не в охотку. Мы же вроде решили.
Джек был сбит с толку, но старался не выказать свою растерянность. Затянулся, выдохнул тонкую струйку голубого дыма и сказал:
– Я и забыл. Это как игра.
– Ну да, как мы сделали тех парней в машине. Запросто.
– Значит, он в баре?
– Тебе лучше туда не соваться, – заметил Рой. – Если он тебя увидит, это будет уже не так забавно. Лучше выпьем еще по рюмочке и подождем, пока он уйдет. Тут он тебя не разглядит, свет-то дерьмовый. Можешь еще стул малость отодвинуть, за деревом спрячешься.
– Хорошая мысль, – сказал Джек.
– Я так и думал, что тебе понравится, – все с той же усмешкой откликнулся Рой.
Перед ними поставили еще одну порцию выпивки. Рой приподнял голову и раскрыл глаза, ожидая. Джек подальше отдернул голову. Теперь он видел только черные брюки и белую куртку официанта, возникшего перед столиком, а лица не различал.
– Это ты, Малыш? – спросил он для верности.
– Рад встрече, мистер Джек Делани, – произнес Малыш, – но давайте воздержимся от рукопожатий. Этот мужик сию минуту будет здесь, и лучше нам не показывать, что мы старые знакомые. – И он поспешно отошел от столика.
– Это он, – пробормотал Рой.
Джек поглядел через его плечо и, к своему удивлению, увидел сразу две фигуры, длинного и коротышку: полковник все в том же костюме с черным галстуком шагал лениво, самоуверенно и что-то говорил, оживленно жестикулируя.
– Тот, что пониже, – пояснил Джек.
– Понятное дело, – откликнулся Рой. – А гринго кто такой?
Американцу было на вид около пятидесяти; черный костюм, хорошая рубашка, но без галстука, очки в темной оправе, волосы редкие, какого-то песочного цвета. Малыш распахнул перед ними дверь, обернулся через плечо и последовал за ними в вестибюль.
Парочка заговорщиков с минуту помолчала, потом Джек сказал:
– Может, кто-то из нефтяников, кто деньги ему дает.
– Не-а, – возразил Рой, – это мистер Закон. Не знаю точно, из какой службы, но он – из Вашингтона, можешь быть уверен.
