говорил такое, что в другой раз и не пришло бы ему в голову. Он сердился, и его язык опережал мысли. Понятно?
— Да.
— Хорошо. А теперь почему бы тебе не пойти в свою комнату и собрать там те игрушки, по которым ты особенно соскучилась? Мы возьмем их с собой и покажем бабушке.
— Конечно, дядя Коуди!
Мэри вприпрыжку убежала из кухни, и Анни с благодарностью посмотрела на Коуди.
— Тебе удается так чудесно ладить с ней!
— Я люблю Мэри как своего собственного ребенка.
Анни знала, что так оно и есть. И так было всегда с момента появления Мэри на свет. Но в словах Коуди она уловила нечто такое, что заставило ее вернуться к его недавнему предложению именно сейчас, не откладывая этот разговор в долгий ящик.
— Коуди, я тебя очень ценю и уважаю. В тебе есть все лучшие качества, какие только женщина может пожелать видеть в мужчине. Я бы хотела чувствовать по отношению к тебе нечто большее, чем признательность и уважение, но я никогда не смогу полюбить тебя так, как Карлоса. Прости уж.
— Я и не прошу об этом, — тихо заметил Коуди.
Анни ожидала такого ответа и была готова к нему.
— Понимаешь, он всегда будет стоять между нами. Я буду чувствовать себя неловко, словно я предала его. Я не смогу так жить — это будет несправедливо по отношению к тебе.
Коуди молчал. Пауза длилась довольно долго. Он сидел, уставившись в пол, и теребил волосы на затылке. Потом перевел взгляд на Анни и посмотрел пристально ей в глаза. Казалось, он читал в них больше, чем ей хотелось бы.
Он вздохнул и поднялся со стула. Было видно, что он подыскивает какие-то слова в ответ на чистосердечное признание Анни. Наконец сказал:
— Я все равно буду помогать тебе, Анни, во что бы то ни стало. Должен же наступить конец твоим злоключениям? Всегда есть выход из любого трудного положения, только я еще не нашел его для тебя.
Анни почувствовала облегчение. Скорее всего Коуди не влюблен в нее. Он, конечно, любит ее как близкую родственницу, но не больше. Поэтому ее отказ не разобьет его сердца. Она, в общем, так и предполагала — Коуди сделал ей предложение, исходя из интересов семьи, из сочувствия к ее невзгодам. А это не очень подходящая причина для того, чтобы навеки связывать себя брачными узами.
— Что я могу тебе сказать на это, Коуди? — Анни словно размышляла вслух. — С такими преданными, хорошими друзьями, как ты, мы справимся с любыми трудностями.
В этот момент зазвонил телефон и Анни кинулась к нему.
— Сейчас, я быстро, — сказала она на ходу, — и мы сразу поедем.
Она сняла трубку:
— Алло?
— Анни? Это Зак Райес.
— А… а… — только и смогла произнести Анни — она меньше всего сейчас ожидала услышать его голос, но быстро справилась с удивлением. — Как поживаешь?
— Я-то прекрасно. А вот как ты?
— У меня все в порядке.
Анни бросила взгляд на деверя. Жаль, что Зак позвонил именно в его присутствии. Коуди ведь слышит каждое слово.
— Ты меня озадачила вчерашним звонком, — говорил Зак. — Я забеспокоился. Собирался позвонить, но не смог вчера. Извини. Видишь ли, я был обязан присутствовать на ужине.
— О, не волнуйся. Как только я добралась домой, я сразу заснула как убитая, — соврала Анни.
Коуди передернул плечами и вышел. Она слышала его шаги в коридоре — он направился в комнату Мэри.
— Но у тебя был такой расстроенный голос вчера. Я испугался, что случилось самое худшее…
— Нет, слава Богу, пока все хорошо. — Анни пыталась сообразить, как ей объяснить причину вчерашнего звонка. — Мне не следовало тебе звонить. Просто не знаю, что на меня нашло.
Это частично было правдой.
— Я рад, что ты позвонила мне.
— Серьезно?
— Вполне. Я все время думал, как вы там. А что Мэри?
— Сегодня мне в первый раз удалось ее повидать и побыть с ней немного. Она рвется домой, но мне кажется, что с ней все в порядке, — ответила Анни, удивляясь, что он вспомнил о ее дочери.
— А как дела у твоего отца?
Надо же! Он и об отце не забыл спросить. Ведь Трэвис к нему относился открыто враждебно и наговорил ему кучу обидных вещей. Тем не менее Зак не помнил зла.
— Отец поправляется. Врачи говорят, что мы скоро сможем забрать его домой. Может быть, даже завтра.
— Очень рад слышать это. Все вспоминаю, как ему тогда сделалось плохо и он схватился за сердце… Я тогда подумал… А, неважно теперь. Я хочу сказать, что уж пусть лучше Трэвис продолжает меня ругать, чем с ним случится что-нибудь худое.
Анни улыбнулась.
— Мне что, передать твои слова отцу?
Зак рассмеялся.
— Нет, спасибо. Пускай все остается по-прежнему. Как говорится, не будите спящих собак. Или, скажем, спящих змей.
— Кстати, о змеях. Наша недавно исчезла.
— Ты шутишь! Как это случилось?
— Не представляю. Видно, уж попалась такая старая и мудрая змея. Надо было мне положить сверху на крышку клетки что-нибудь тяжелое.
— Господи, у меня прямо мурашки по коже забегали! Это же опасно! Советую тебе не спускать глаз с Мэри, когда она будет играть во дворе. Вдруг эта гадина опять приползет!
Анни понравилось, что он так беспокоится о ее дочери.
— Мэри сейчас гостит у своей бабушки, но потом я, разумеется, приму меры и буду осторожна.
— Хорошо. — Он промолчал и добавил: — Ты уж давай держись, Анни!
— Буду держаться. Спасибо, что позвонил.
— А ты звони, если что-нибудь будет нужно, ладно?
— Конечно. Ну, до свидания!
— До свидания!
Положив трубку, Анни задумалась. Зак проявил такой интерес к ее проблемам, так беспокоился о Мэри, что это несколько озадачило ее. Можно ли было ожидать такого отношения от обычного чиновника, который просто выполняет свою работу? Да и голос его звучал очень взволнованно. Он явно принял ее вчерашний звонок близко к сердцу. Как бы Зак поразился, узнав, что она звонила, чтобы обсудить чисто коммерческий вопрос!
Правда, решившись с отчаяния все-таки продать землю, Анни в глубине души надеялась, что Зак еще раз приедет в Десперадо. Ей так хотелось увидеть его снова. Она прикрыла глаза, вспоминая его лицо, его глаза… В который раз в памяти пронеслась картина их встречи у пруда… Его поцелуй… Она понимала, что такое вряд ли повторится. Они с Заком — люди разного круга. Их может объединять только бизнес, и то на короткое время.
Но Анни все же не могла понять, что ее так привлекало в этом мужчине, почему она тянулась к нему душой, почему ее тело жаждало близости с ним. Умом она понимала, что он чужой для нее человек, но сердцем отказывалась принимать реальность.
Она еще раз повторила про себя, что она — круглая идиотка и должна прекратить думать о нем. Чтобы переключиться, Анни встала и начала убираться на кухне. Пора снова ехать в больницу.
