миллионером? Ольга Дмитриевна, информация – хлеб мой насущный.
– Кажется, мы перешли на «ты»? – Ольга явно жалела, что проговорилась о знакомстве с Юдиным. – Однажды в ресторане муж указал на этого типа и обозвал миллионером.
Сыщик смотрел Ольге в глаза, молчал и улыбался, он прекрасно помнил, как она возмутилась, что Юдин не поздоровался. Известно, гордиев узел нельзя распутать, и Ольга его разрубила:
– Я даже мужу не разрешаю меня допрашивать. Ты пока даже не любовник. Адью, мужлан, до вечера!
Сыщик поклонился и вышел из номера.
Апартаменты Юдина состояли из необъятных размеров гостиной, застланной роскошным паласом, бесчисленного множества торшеров, кресел, полукруглого дивана, встроенного бара и витой лестницы, ведущей на второй этаж. В подобных номерах сыщик никогда не жил, но бывал, как-то произошло в Ленинграде, нынешнем Санкт-Петербурге.
– А вы, уважаемый Лев Иванович, спрашиваете, зачем деньги. – Юдин шел навстречу, протянул руку. – Нет, такого дурацкого вопроса вы, конечно, не задаете, но думаете, признайтесь, вы считаете, что деньги нужны лишь для удовлетворения элементарных потребностей.
Сыщик и коммерсант обменялись рукопожатием и разместились в низких креслах, уютных, располагающих к спокойной беседе и философским рассуждениям. Юдин явно нервничал, говорил без остановки, а сыщик ждал, пока запал у хозяина кончится, и думал, что кресло превосходное, но своего рода ловушка, если, не дай бог, что случится, не успеешь подняться, и может, плюнуть на самолюбие, пойти запереть дверь, а сесть на жесткий стул, что стоит у стола?
– Вы прагматик и аскет, типичный продукт нашего общества. – Юдин запнулся, чуть склонил голову и рассмеялся. – Нервничаю, потому говорю чушь. В вас нет ничего типичного, вы абсолютное исключение из правил. Становлюсь косноязычным. Давайте начистоту, вы меня вербуете?
Сыщик смотрел на Юдина и серьезно, и насмешливо.
– С нашей последней встречи, Борис Андреевич, вы несколько изменились, – сказал Гуров. – Носили джинсовую униформу, шелковым платочком подвязывались, сейчас – в строгом костюме, белоснежной рубашке, словно на официальном приеме.
– Сменил род войск, соответственно и мундир. Я с Корпорацией и уголовщиной расстался, создал солидную фирму, плачу налоги, так что ваша зарплата, господин полковник, складывается и из моих копеечек.
– Расстаться можно с женщиной, – усмехнулся Гуров, – а с Корпорацией, извините, не верю.
– Не лгите, Лев Иванович, – спокойно ответил Юдин. – Вы опытный сыщик, отлично знаете, я в жизни рубля не украл, человека ни разу не ударил, всегда был посредником, а последнего невозможно вынудить, заставить работать. Зарезать в назидание другим или из мести? Такими делами занимаются сопляки, а я всегда имел дело с людьми серьезными. От мертвеца никакого толку, а живой Юдин может при случае и сгодиться. Человек с преступной организацией порвал, а вы, господин полковник, человека обратно толкаете.
Юдин подошел к письменному столу, поднял с пола кейс, поколдовал над шифровым замком, открыл. Гуров тоже поднялся, встал рядом с Юдиным, взглянул на содержимое кейса. Его дно было испещрено множеством углублений различной формы и размера, в каждой выемке находился предмет соответствующей формы.
– Разберетесь? – спросил Юдин.
– Вряд ли, образования не хватает, лучше поясните.
– Ну, это элементарно и, как все гениальное, очень просто. Две пары. – Юдин указывал пальцем на футляры. – Передатчик, под ним его приемник. Радиус действия до десяти километров, срок – сутки, после чего запись следует прослушать и перемотать. Ну а это, – он взял из кейса маленький пистолет «беретта», – вообще не пойму, зачем вам.
Сыщик взял пистолет, выщелкнул обойму, передернул затвор, заглянул в канал ствола, вставил обойму на место, опустил пистолет в карман, сказал:
– Дорогой Борис Андреевич, береженого бог бережет. За технику большое спасибо. Интересно, сколько вы заплатили?
– Вас больше интересует, где я это взял. Так это у вас ничего нет, а у нас все есть. Забирайте. – Юдин захлопнул кейс. – И мы с вами в расчете.
– Скажите, кого поставили на место покойного Мельника? – спросил Гуров.
Разговор велся более чем странно, собеседники на вопросы практически не отвечали, каждый вел свою линию. Но на последний вопрос сыщика коммерсант ответил:
– Я же сказал, что с Корпорацией расстался и, кто у них сейчас командует контрразведкой, не знаю. – И слегка повысив голос – А если бы и знал, то никогда не сказал бы! Запомните, полковник, вам из меня агента не сделать!
– Господин полковник, – поправил Гуров. – Я сыщик, а не опер-дворняжка и знаю, что таких людей, как вы, Борис Андреевич, не вербуют.
Да успокойся ты, успокойся, дорогой, рассуждал Гуров, забирая кейс со стола и перенося к креслу. Ты не агент, не сексот, как любят выражаться журналисты, ты знаком с полковником Гуровым, кое-чем ему обязан, мы почти приятели и должны помогать друг другу. Произнося этот внутренний монолог, сыщик беспечно улыбнулся, оглядел роскошные апартаменты и неожиданно спросил:
– Кстати, почему вы не поздоровались с Ольгой Дмитриевной? Дама обиделась, можно сказать, оскорбилась.
– Я просто не знал, что она Дмитриевна и дама, – ответил Юдин. – Наша нечаянная встреча для меня неприятна, даже опасна. Надеюсь, вы не сказали, что знаете меня?
Гуров лишь пожал плечами, закурил.
– Мы живем в соседних номерах, очень сексапильная женщина. Вы знаете ее супруга?
– Я не хочу говорить об этих людях. Вы не мальчик, разберетесь, с кем можно поддерживать отношения, с кем воздержаться.
– Вы собираетесь навестить знакомую?
– Теперь придется. – Юдин вздохнул. – Только как, черт возьми, я объясню, что не поздоровался с ней в холле? Она умна и подозрительна, как говорится, ее на мякине не проведешь.
– А вы скажите правду, человек, особенно женщина, всегда чувствует, когда говорят правду.
– Не понял! – Юдин взглянул удивленно.
– Скажите, что знаете меня, кто я есть на самом деле, и потому решили не останавливаться. И кстати, – Гуров положил кейс на колени, открыл, вынул из футляра изящную пудреницу, протянул Юдину. – Подарите ей эту вещь. Женщины любят подарки.
– Даже так? – удивленно произнес Юдин. – Значит, весь сыр-бор из-за четы Сосниных?
– Не совсем так, но они меня интересуют.
– Напрасно. Сергей – мелкий грязный деляга, не более того.
– Люди меняются, простите, не провожу параллелей, но вы же сменили амплуа.
– Ваше дело. – Юдин положил пудреницу в карман. – Я вас знаю, а вы меня знаете?
– Безусловно. Полковник Гуров разрабатывал Корпорацию, конкретно руководителя контрразведки Мельника, и тогда Борис Андреевич Юдин попал в поле зрения уголовного розыска. И дальше правду, одну только правду, естественно, не в полном объеме. Вы приехали сюда по своим делам, которые никого не касаются, но раз в гостинице проживает полковник Гуров, значит, здесь серьезный криминал, вы не желаете иметь к происходящему никакого отношения и вынуждены срочно уехать.
После длинной паузы, во время которой Юдин доставал бутылки, расставлял бокалы, резал лимон, коммерсант произнес:
– Мне скоро шестьдесят, я чист перед законом! Так какого черта я не послал вас вчера в места не столь отдаленные, словно нашкодивший мальчишка бросился выполнять ваши указания?
– Это была просьба, Борис Андреевич, всего лишь просьба, – сказал Гуров, улыбаясь.
– Не валяйте дурака и не считайте меня идиотом! – вспылил Юдин. – Вы же были убеждены, что я не откажусь! Почему?
– Просто вы настоящий мужчина, и я тоже настоящий мужчина, мы всегда платим долги.
