– Я забуду, плевать, кадры запишут навечно…
– Заткнитесь! – Орлов хлопнул ладонью по столу. – Что мне министру докладывать?
– Упустили из-за разгильдяйства служб, – громко сказал Станислав. – Не станем же мы на старости лет врать?
– Простите, Петр Николаевич, у нас имеется свой план действий. – Рыгалин, который был в равной должности с Кулагиным, но как более опытный аппаратчик подмял Пашу и завладел инициативой.
– Так, прекрасно! Секретарь, занесите в протокол, контрразведка желает работать самостоятельно.
– Не желает, а вынуждена, – поправил генерал.
– Раз так, то поясните, пожалуйста. Почему вынуждена? Вы не исключаете утечку информации?
– Не исключаю. Ваши офицеры общались в Шереметьеве с блатными.
Орлов прыснул в кулак, его широкое лицо налилось кровью. Генерал еле удерживался, чтобы не расхохотаться. Наконец он справился с собой:
– Грустно слышать, что вы это заметили. Я им всыплю, конспираторы хреновы. А вам сообщу по секрету: оперативник получает от налогоплательщика деньги именно за общение с преступным элементом. Ну ладно, пошутили и хватит. Кто имеет свой план, свободен, к вечеру доложить результаты.
Двигая стульями, несколько смущенно прощаясь, половина оперативников ушли. Орлов заметил Кулагина, удивился:
– Паша, а ты чего?
– У меня плана нет, хочу чужие секреты послушать.
– Ну-ну, – одобряюще сказал Орлов. – Ничего нового ты не услышишь, а бредятину, если она у господина Гурова имеется, он от стеснительности мне один на один сообщит.
– Отчего же, Петр Николаевич, – ответил Гуров. – Могу публично. Необходимо заглянуть в госпитали.
– Или в ясли? – насмешливо прищурился Орлов.
– Ну, зачем же… Преступники сделали дело и легли на дно. Где это дно?
– Вот-вот, – подзадорил Орлов. – Где же?
– Судя по их почерку, – невозмутимо продолжал Гуров, – они не просто бандиты. Чувствуется военный опыт. Может – афганцы? Имеют право на специальное лечение. Я не прав?
– Перспективно, – согласился Орлов.
– На такую работу следует направить Гришу Котова. Он человек упорный и терпеливый.
Орлов почесал лысеющую макушку:
– Ну-ну. У кого чего?
– Нечего и думать, Петр Николаевич, – сказал обычно молчавший Нестеренко. – Таксисты. Они каждую машину в лицо без номера знают. А главный там Яша Рунбель. А Яша станет говорить только со Львом Ивановичем.
– Согласен, Валентин. Это самое серьезное, что у нас имеется. Плохо, что снова Лев Иванович… Признаться, он мне изрядно надоел. – Орлов взглянул на Гурова, вздохнул, повернулся к Крячко:
– Станислав?
– После похищения самая серьезная проблема – место содержания заложников. Это сложный вопрос. Как их ни переодевай, они иностранцы. Ни в какой санаторий не сунешься, нужны частные квартиры.
Зазвонил телефон, Орлов снял трубку.
– Орлов слушает. Понял. Как? Гуров выезжает.
Гуров поднялся, одернул пиджак, привычным движением поправил галстук.
– Павел, тебя касается в первую очередь. Убит генерал Костылев, – сказал Орлов. – Найден в машине, у кладбища.
– Этого-то за что? – Кулагин перекрестился. – В жизни ничего не делал. Странно как-то…
Из машины воняло. Гуров понял, что трупу уже дней пять. Вокруг кольцом стояли автоматчики. Гуров посторонился, пропуская Кулагина. Сержант неожиданно взял удостоверение генерала в руки, начал рассматривать.
– Неграмотный? – поинтересовался Гуров.
Подлетел капитан, козырнул Кулагину, указал на Гурова:
– Посторонних приказано не пускать.
– Вот и уйди отсюда, капитан! Не доводи до греха! – повысил голос Павел.
Появился генерал Рыгалин, еще недавно убеждавший Орлова, что имеет свой план раскрытия, спросил раздраженно:
– Паша, зачем ты привел милицию? Сами не обойдемся?
– Кто обойдется? Остынь! Кто раскрывать станет? Ты или я?
– У нас есть следователи, оперативники…
Кулагин сорвался.
– Были! – закричал он. – Менты хоть часть профессионалов сохранили, а мы ни хера! Я тебе профессора привел, ты в ножки поклониться должен… И убери этого дурака с ружьем! – Павел оттолкнул сержанта.
В машине ничего заслуживающего внимания не обнаружили. В техпаспорте и водительском удостоверении стояла фамилия: «Чугунов», Павел перехватил насмешливый взгляд Гурова, буркнул: «Прикрытие, как ты понимаешь. Только вот на хер оно ему понадобилось?»
Гуров не любил проводить осмотр места преступления. Когда приезжала бригада с Петровки, то сыщик хотя бы знал кого-то, сейчас же суетились чужие люди. Гуров обратил внимание на высокого сутулого человека в массивных очках. Он молча смотрел на происходящее.
– Здравствуйте, – сказал, подходя, Гуров. – Что же вам так не нравится? Судя по вашему возрасту, вы видите не первый труп в своей жизни.
– В моей жизни многого не хватало, только не трупов, – ответил врач.
– Отчего умер этот человек? – спросил Гуров.
Врач снял очки, протер их, снова надел, затем сказал:
– Вы знаете, что без вскрытия…
– Конечно, знаю, доктор. Но я не прошу у вас заключение, мы с вами просто разговариваем.
– Более чем странный вопрос. – Врач был явно доволен начавшимся разговором. – Имеется труп с колото-резаной раной в шее. Что вам еще требуется?
– Ваше мнение.
– Видно, вы давно в розыске.
– Так, пару лет, – ответил Гуров и посмотрел на врача с большим вниманием.
– В качестве предположения могу сказать, что человека убили ударом ножа. Бил профессионал высокого класса. И он даже не пытался скрыть свой профессионализм.
– Вы сообщили ваше предварительное заключение?
– Зачем? Здесь оно никого не интересует.
– Обижаете, уважаемый. – Гуров нашел взглядом Кулагина и окликнул: – Паша! – Когда Кулагин подошел, Гуров сказал: – Доктор, не откажите в любезности, повторите генералу свой рассказ. Он мне показался крайне интересным.
…Отпечатки на руле явно принадлежали Костылеву. Других не нашли ни на ручках дверей, ни на стекле.
– Странно, не осталось ничего… – заметил эксперт.
– Ничего странного. – Гуров посмотрел на доктора. – Работал профессионал, вот и все.
Когда труп увезли, а «жигуль» погрузили на эвакуатор, к Гурову подошел недавний сержант, начальник караула.
– Извините, товарищ полковник, я ведь не знал… – произнес застенчиво. – Служба, сами понимаете…
– Прощен, ступай, – улыбнулся Гуров.
– Я тут бумажку подобрал… – Сержант полез в карман камуфляжной куртки. – Хотел отдать своим, да они какие-то неприступные, рот боишься открыть.
– Правильно боишься. Ты служишь в специальном войсковом подразделении и должен знать: на месте
