монстром, но Беспалофф сама не оставила ему выбора. Он в последний момент чуть было не передумал, даже набрал номер мобильного Скиппера, чтобы дать отбой, однако затем успокоился. Клаудиа должна умереть, и это единственная возможность одержать победу. У Марка есть люди, они отлично знают свое дело и выполнят задание без сучка без задоринки. Жертва находилась в Париже, поэтому Игорь отправился в одну из своих резиденций, что находилась на небольшом тихоокеанском архипелаге. Он хотел побыть в тиши – подальше от бизнеса, подальше от Клаудии. Если и возникнут подозрения, то у него должно быть железное алиби.
Остров был тем и хорош, что подступы к нему и с воды, и с воздуха отлично просматривались, полностью контролировались. В большой вилле, расположенной на вершине потухшего вулкана, Игорь был один, – Скиппер в Европе, где контролирует операцию по устранению Клаудии, с женой Светланой Веселовский последний раз виделся около трех недель назад, да и то случайно, на приеме в российском посольстве в Риме. Прислуга была из местных, приходила раз в день и затем быстро исчезала, оставляя Игоря в одиночестве. Его сопровождало шесть телохранителей, однако все они находились внизу, у подножия вулканического кратера: входить в дом к хозяину без его приказания им было запрещено. Наконец-то он мог остаться наедине с собой! И как только французские короли выдерживали то, что их двадцать четыре часа в сутки окружала челядь, даже во время посещения уборной или исполнения супружеских обязанностей?
Игорь наслаждался одиночеством, видом на зеленый остров, на океанскую даль и мыслью о том, что скоро, совсем скоро Усть-Кремчужный комбинат станет только его. На второй день одиночество ему приелось, звонка от Скиппера не было, значит, Беспалофф умрет в течение текущего дня. Чтобы как-то снять напряжение, Игорь по телефону приказал охранникам озаботиться «женской проблемой», что означало: двум из шести требовалось отправиться на близлежащий остров, туристический рай, и отыскать для Игоря мулатку посимпатичнее.
Девицу доставили под вечер. Звонка от Марка еще не было, но ведь в Европе еще только первая половина дня. Игорь, услышав мелодичный трезвон, подошел к дверце лифта – подняться на гору было можно или по лестнице, насчитывавшей около пятисот ступеней и утыканной видеокамерами, или при помощи лифта (шахта была прорублена в скальной породе).
Бронированные двери распахнулись, и Игорь увидел прелестную темнокожую женщину в желтом бикини, с длинными рыжими (явно крашеными) волосами и в больших, по последней моде, солнцезащитных очках. Экземпляр был прелестен – фигура у мулатки бесподобная, и Игорь тотчас забыл о проблемах с Клаудией.
– Добрый день, – произнес он по-французски, – рад, что вы согласились посетить меня. Об оплате можете не беспокоиться, я умею быть щедрым.
Мулатка не теряла времени. Через минуту они уже лежали на большой кровати в одной из спален – Игорь внизу, девица на нем. Он сорвал с нее лифчик и попытался перевернуть девицу под себя, но не получилось – мулатка крепко оседлала его, буквально прижав железными бедрами к кровати. Затем девица схватила наручники, лежавшие на столике (Игорь иногда использовал их для эротических забав) и приковала его руки к тонкой бронзовой колонне, одной из четырех, на которых покоился балдахин.
– Если любишь игры с наручниками, то придется самой стать жертвой, – сказал Игорь и дернулся, но стальные оковы держали крепко.
Девица тем временем изогнулась и стащила с себя... волосы, оказавшиеся париком. А затем сняла очки, отломала дужку и приставила ее к горлу Игоря. Ощутив кожей металл, он попытался стряхнуть с себя женщину – ничего не вышло. Игорь, очутившись во власти мулатки, подумал: черт побери, вот будет фокус – русского олигарха обворует проститутка! И видеокамер в доме нет, а телохранители сами ни за что сюда не заявятся, во всяком случае, не раньше следующего дня.
– Игорь Михайлович, похоже, вы не очень рады нашей новой встрече, – вдруг услышал Веселовский знакомый хриплый голос и, приглядевшись, вдруг понял: у мулатки не только волосы фальшивые – она вообще никакая не мулатка, а над ним нависла Клаудиа Беспалофф с ножом в руке!
– Вы? – произнес растерянно Веселовский.
– А вы ожидали увидеть местную шлюху? – усмехнулась она, и острие ножа сильнее впилось в шею Игоря. – Ах да, понимаю, согласно вашим расчетам, я сейчас должна корчиться в предсмертной агонии в Париже. Ваши бравые киллеры будут огорчены, когда узнают, что я покинула свою квартиру, а они этого и не заметили!
Странно, но Игорь, понимавший, что Клаудиа убьет его (еще бы, ведь он-то был готов убить ее!), неожиданно ощутил ни с чем не сравнимое возбуждение. Клаудиа была так близко – и в то же время такой недоступной.
– Как... – прохрипел он.
– Как я узнала о том, что вы наслали на меня убийц? – заметила саркастически Клаудиа. – О, не один вы такой умный, Игорь Михайлович, я же знала, что вы захотите избавиться от моей скромной персоны, и приняла все меры предосторожности. Пара ваших телохранителей – мои люди, и они тотчас сообщили мне о задаче, поставленной перед ними Скиппером, – уничтожить француженку Клаудию Беспалофф. Что, не ожидали от меня, женщины, такой прыти? Все же бывает полезно, когда тебя недооценивают, можно исподтишка нанести смертельный удар!
Игорь вдруг улыбнулся – ну надо же, а ведь Клаудиа оказалась права! Она сказала ему тогда, в раздевалке Усть-Кремчужного комбината, что станет победительницей, и сдержала слово.
– И вы правда меня убьете... – заговорил он и смолк. Нет, он не собирается просить пощады! У кого угодно, только не у нее!
Клаудиа тем временем со смешком заметила:
– Призрак скорой смерти, как я вижу, очень завел вас, Игорь Михайлович. Собственно, почему бы и нет? Представьте, что я – Клеопатра, а вы – римский полководец и за ночь со мной готовы отдать жизнь! Вас это устроит?
И она поцеловала его. Игорь знал, что может сейчас предпринять попытку освободиться, удушить ее или по крайней мере вывести из строя, но Клаудиа сводила его с ума, лишала сил, заставляла думать только об одном – о ней самой!
Игорь привык быть ведущим в сексе, но в тот раз все было иначе. Он лежал на кровати, прикованный Клаудией его же собственными наручниками из секс-шопа, он вверил себя ей, знал, что это последняя симфония любви в его жизни, но, вот поразительно, ему было наплевать.
Он не знал, как долго длились ласки, как долго он и Клаудиа сливались в одно целое, как долго его тело пронзали судороги наслаждения, – но когда все закончилось, на небе занималась заря, а это значило, что прошла целая ночь и настал последний день его жизни.
Обнаженная Клаудиа, покинув ложе, отыскала пачку сигарет, закурила и произнесла:
– Ты не думал, что все так завершится? Ведь ты был готов убить меня.
– Я... – Игорь чувствовал, что силы покинули его. Эта женщина забрала его разум, его душу и собиралась забрать его жизнь, а ему как будто все равно. – Я был дурак...
Клаудиа обернулась к нему, выпустила дым в потолок и, наклонив голову, сказала:
– А ведь я тоже была готова убить тебя! Потому что в этой игре может быть только один победитель – ты или я. По крайней мере, так мы раньше считали. А не думал ли ты, Игорь, что нам гораздо проще объединить свои усилия, вместо того чтобы уничтожать друг друга?
– Объединить? – Игорь почувствовал, что в горле и во рту пересохло, а голову наполнил сладкий туман. – Но как?
– Очень просто, – ответила Клаудиа, – ты и я очень похожи, но в то же время совершенно разные. Мы как две половинки единого целого, как день и ночь, как инь и ян. Порознь мы могущественны, но уязвимы и одиноки. Вместе же – непобедимы и счастливы. Я предлагаю заключить мир. Контрольный пакет акций Усть-Кремчужного химкомбината может принадлежать холдингу, у которого два равноправных владельца – ты и я. И это станет только началом!
Клаудиа поцеловала Игоря в грудь, спускаясь все ниже и ниже. Черт, он будет вынужден уступить женщине? Но другого выхода нет. И ведь она права – вместе они достигнут небывалых высот!
– Да! – простонал Игорь. – Да, да!
Игорь получил свободу, и они снова занялись любовью, только теперь инициатива принадлежала
