оттепель. Как будто не Новый год на носу, а Первомай. Игорь заметил в иллюминатор колонну черных джипов и милицейские «уазики». Надо же, как его встречают в аэропорту правительства Москвы – с мигалками, с почетным караулом, и повезут до столицы с ветерком. Надо будет поблагодарить мэра и как бы невзначай завести речь о строительстве нового стадиона – дело выгодное.
Температура была чуть выше нуля, Игорь отказался от пальто и остался в костюме. Ради торжественного момента, развода со Светланой, даже уговорил себя надеть галстук – Клаудиа выбирала. Игорь спустился по трапу – его ожидала целая группа хмурых мужчин в полушубках, кепках и кожанках. И почему все такие мрачные? Нет, когда выходишь во Франции или Англии, то люди совершенно другие – дружелюбные, веселые. Пусть улыбки фальшивые, для виду, но все равно приятнее, чем постные рожи мелких столичных бонз.
Едва Игорь шагнул на бетон, как вокруг него сомкнулось кольцо из хмурых типов. К ним присоединились личности в милицейской форме и даже несколько в черных масках, с автоматами наперевес и внушающей трепет нашивкой «Альфа» на бронежилетах. Господи, у них что, совсем крыша от почтения перед ним поехала? Так в России и голландскую королеву не встречают!
Один из типов, с противными тоненькими усиками и старомодными, из семидесятых годов, бакенбардами, шагнул к Игорю, ткнул ему в лицо какую-то бумажку с подписями и фиолетовой печатью и визгливо спросил:
– Гражданин Веселовский Игорь Михайлович?
– В чем дело, господа? – рассмеялся Игорь. – Вы же прекрасно знаете, кто я такой!
Он оглянулся и увидел, что его телохранителей скручивают личности в шерстяных масках и с автоматами.
– Что вы себе позволяете? – начал Игорь, и вдруг ему заломили руки, а на запястьях щелкнули наручники. «Марк Скиппер остался в Лондоне...» – билась в голове у Игоря мысль. Но и тот бы ничего не смог поделать, пришлепнули бы в случае сопротивления, как муху!
– Гражданин Веселовский, вы арестованы по постановлению Генеральной прокуратуры РФ по обвинению в хищении, мошенничестве, подделке бухгалтерской отчетности, уклонении от уплаты налогов и незаконном владении оружием! – кричал ему в ухо тип с бумажкой. – Уведите арестованного!
И Игоря потащили к милицейскому «уазику», в то время как он думал только об одном – что будет с Клаудией?
Глава 59
Об аресте Игоря Клаудиа узнала из экстренного выпуска новостей. Сначала она не могла поверить, что сообщение достоверно, и, тупо глядя на экран, думала: это ошибка, дурная шутка или «утка». Однако затем и прочие информационные агентства разнесли ту же весть.
Утром следующего дня Клаудиа была в Москве, желая получить свидание с Игорем. Веселовского поместили в Лефортовский следственный изолятор, но навещать его могли только ближайшие родственники – мать, отец и жена, то есть Светлана. Она же, Клаудиа, была для властей абсолютно посторонним человеком.
Клаудиа выяснила, что Игорь нанял одного из лучших московских адвокатов, Людвига Сенкевича. Встретившись с ним, она немного успокоилась – адвокат, пожилой мужчина в костюме-тройке, был полон оптимизма, заявил, что обвинения, предъявленные его подзащитному, не стоят и выеденного яйца, он сделает все возможное, чтобы Игорь вышел под залог.
Тем не менее в качестве меры пресечения до начала судебного процесса было избрано заключение под стражу, – по мнению властей, существовал весьма высокий риск того, что Веселовский скроется за границу.
Клаудиа дала себе слово: она сделает все, чтобы освободить любимого. Хотя, конечно, понимала: Игорь, как и прочие крупные бизнесмены, в период начального накопления капитала и последующего утверждения на рынке нарушал закон, иначе бы он не заработал огромного состояния. Но так делал не один Веселовский, все другие тоже давали взятки, чтобы получить согласие высокопоставленных чиновников, создавали фирмы-однодневки, через которые проводили прибыль, уходя от налогов, покупали предприятия по бросовой цене.
Тогда Клаудиа задалась вопросом – отчего Игоря арестовали и почему это произошло именно сейчас? Что-то должно было послужить толчком, и ей хотелось знать, что же именно. После недельного ожидания ей удалось добиться встречи с заместителем президентской администрации. Тот желал разговаривать исключительно об инвестициях и новых проектах, а когда Клаудиа в лоб задала вопрос о судьбе Игоря, мягко улыбнулся и ответил:
– Госпожа Беспалофф, насколько мне известно, вы не являетесь ни женой, ни родственницей Игоря Михайловича. Поэтому я не вправе обсуждать с вами его дело.
– Он прибыл в Москву, чтобы развестись, – заявила Клаудиа, – и я прошу вас помочь это сделать. Я готова выйти за него замуж даже сейчас, когда он находится под следствием.
Заместитель президентской администрации посмотрел на женщину с нескрываемым восхищением и изрек:
– Да, как говорил Некрасов, есть женщины в русских селеньях! Однако не в моей власти оказывать влияние на дела подобного рода. А что будет, если Игоря Михайловича признают виновным и отправят в тюрьму, на зону? Вы, как жена декабриста, последуете за ним? Нет, это будет нехорошо выглядеть, на Западе могут подумать, что у нас царит произвол. Поэтому, госпожа Беспалофф, с разводом Веселовского и вашей свадьбой придется повременить.
Клаудиа так и не добилась ничего определенного от чиновника – тот игнорировал ее прямые вопросы, а под конец посоветовал сосредоточиться на бизнесе, забыв о передрягах на личном фронте. О, если бы они были женаты, тогда бы она подключила французскую юстицию, ведь Игорь был бы супругом гражданки Франции! Но, кажется, именно такого поворота власти и опасались.
Затем как гром среди ясного неба грянуло известие о том, что было созвано внеочередное собрание акционеров концерна, главой которого являлся Игорь. Веселовский был смещен с должности, а его преемником избран один из заместителей. Клаудиа понимала: в ближайшее время концерн окажется в чужих руках, предприятия, входящие в него, сменят владельца, и все то, что Игорь создавал в течение многих лет, превратится в пшик.
Так и не получив возможности встретиться с Игорем, Клаудиа покинула Москву. Что же, похоже, многие уже списали Веселовского со счетов, но только не она. И она вытащит его из тюрьмы, чего бы это ни стоило! Но Игорю будет мало одной только свободы – ему нужна власть над созданным им концерном. Но как же исправить положение? Клаудиа пока не знала.
Поэтому, оказавшись в Париже, она поручила команде опытных частных детективов первым делом собрать всю информацию на Виктора Геннадьевича Рыжикова, тридцати девяти лет, до недавнего прошлого – одного из заместителей Игоря, а ныне нового главу концерна.
Пять дней спустя Клаудиа получила солидное досье на Рыжикова: вроде бы ничего занимательного, у него – вот же скучный тип! – даже нет любовницы, живет уже тринадцать лет с одной и той же женщиной, трое детей, крайне целеустремленный, исполнительный, но без особой фантазии. И как же так получилось, что именно этот субъект стал главой концерна? И почему за него проголосовало большинство на внеочередном собрании акционеров? И кто так быстро сумел разослать всем акционерам уведомления? Как будто... Как будто все было заготовлено заранее!
Советники Клаудии в один голос предупреждали ее:
– Мадемуазель, заклинаем вас не вмешиваться в русские дела! Это может негативно отразиться на наших деловых отношениях с Москвой. И, кроме того, вы подвергаете себя лично большой опасности.
Клаудии было наплевать на мнение экспертов. Она читала отчеты от частных детективов, следивших за Рыжиковым день и ночь, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. С первого взгляда ясно: он – всего-навсего типичный зиц-председатель, за ним стоит кто-то хитрый и могущественный, не желающий, однако, чтобы его интересы стали известны широкой публике. Но кто? Санкция на арест Игоря была выдана Генеральной прокуратурой России, а там наверняка сначала хорошенько думают, прежде чем принимать решение. Значит, судьба Игоря незавидна – он вызвал недовольство на самом верху?
Ночью, в преддверии католического Рождества, Клаудиа сидела в своем кабинете, пила кофе и курила, пролистывая новые сообщения детективов. Внезапно ее охватили отчаяние и страх одиночества – что, если
