Я перевернул фото и прочел:
— На вечную память от Виктора.
— Ну?!
— Я плохо разбираюсь в обезьянках, — сказал я задумчиво и тут же вскинулся: — Я имею в виду, мне надо подумать.
В глазах Шефа вспыхнуло и погасло бешенство.
— Подумай, подумай. Хоть полминуты. А чтобы тебе легче думалось, поимей ещё в виду вот что. Я знаю, кто он, где живёт и чем занимается. Я знаю, что его нет в городе. Он прячется где-то на даче, и что она сейчас находится там же. Или не так?
— Так, — ответил я. — Все сходится.
— Так что ты никого не продаешь. Завтра, послезавтра я все равно найду эту дачку. Но мы с тобой поедем туда сегодня. Так?
— Полминуты ещё не началось?
Шеф закрутил головой:
— Ну, полный идиот!
Лица Чарика и Сома вытянулись, даже Пояс отпустил моё плечо.
— Так вы сами уже всё узнали, шеф? — спросил из кухни Стас.
— Всё, кроме одного: где эта чертова дача, — ответил Шеф, потом ухватил суть вопроса, оглядел свою команду, усмехнулся и веско добавил: — Предложение остается в силе. Кто найдёт её первый. Целой и невредимой.
Мужики повеселели и повернулись ко мне. Я вернул фотографию Шефу.
Меня на ней не было, и я её никому не дарил. Зато я успел хорошо разглядеть мужчину, стоящего вполоборота метрах в трёх за улыбчивым похитителем чужих секретарш. Разглядеть, узнать и кое-что прикинуть. И если Шеф был так уверен, что Ленка находится на этой таинственной даче, то я знал, как её найти.
3
— Я не знаю, где дача. Так начался мой подъем на гору истины по тонкому канатику лжи. Шеф нахмурился:
— Тебе дать по голове или ещё полминуты?
— Я не знаю, где дача, — упрямо повторил я. — Я не участвовал в похищении, я только курьер и должен был доставить документы.
— Какие документы?
— Анкеты, визы, загранпаспорта. Это моя специализация.
— Что ты мелешь? Какие визы? У неё есть загранпаспорт.
Чёрт бы побрал эту Золушку!
— Она там не одна. Есть и другие девушки.
— Куда визы, где они?
Шеф заинтересовался. Поверил?
— Визы в страны Африки. Куда и для кого именно, я должен был узнать вчера при встрече в ресторане «Корона» с агентом Виктора, — я кивнул на фотографию, — а сегодня лететь в Москву или Киев, по обстоятельствам, оформлять.
У Шефа глаза полезли на лоб.
— В Африку, — упавшим голосом произнёс он. Может, он действительно Ленкин папа, хотя бы двоюродный?
— Ну, и что, твой агент не пришел?
— Он пришел. Пришел раньше меня и напился. Я хотел его увезти из «Короны», но мне помешали.
Парни перестали дышать. В наступившей тишине раздался слабый раскат, предвестник скорой грозы.
— Кто?
— Да вот… — Я махнул свободной рукой и тут же был схвачен Поясом.
— Оставь его, Пояс! Кто помешал?
— Вот, они. Чарики.
— Чарик!
Чарик, перейдя на жуткий акцент, рассказал о том, что случилось в «Короне» и на стоянке, выставив меня в самом невыгодном свете.
— Врёт он все, Натолич, — забубнил Сом, — изворачивается, гад.
Чарик и Пояс виновато молчали. Стас юркнул на кухню и загремел посудой.
Сверкнула молния.
Шеф орал минут десять. В итоге пообещал всех уволить и нанять вот этого придурка, то есть меня. Я обрадовался и решил дополнительно прогнуться:
— Мы и сегодня должны были встретиться перед самым отъездом. В два часа, там же, в «Короне». Он там часто бывает, особенно по утрам. Только не знаю, придёт ли он после вчерашнего.
Шеф бросил свирепый взгляд на своих молотобойцев, но смекнул, откуда пришла подача, и подозрительно спросил:
— С чего это ты вдруг запел?
— Мне понравилась идея с заменой ваших бойцов на меня. С сохранением общего фонда заработной платы.
Ну не говорить же мне, что я это все только что придумал с целью попытаться — всего лишь попытаться — поставить им несколько задач, требующих одновременного решения.
— Шеф, завтрак готов, — позвал Стас.
— Ну, смотри, если наврал… — Шеф не стал тратить время на красочные за рисовки из моего будущего. — Так… Сейчас полдевятого. Когда ресторан открывается?
Я пожал плечами, дёрнулся от боли в шее.
— Не знаю.
— Чарик, ты хорошо запомнил того?
— Толич, нарисовать, да?
— Рисовать будешь деньги, если проколешься. Забирай Сома, поймаете тачку, поедете туда. Походишь вокруг, разузнаешь. Если появится — звони, мы подъедем. Если нет — приедем к двум. Все действия согласовывать. Ясно?
— Все ясно, Толич.
— Ясно, Натолич.
Группа захвата Алекса завтракала. Мне не предложили, да не очень-то и хотелось. Такова участь всех предателей: сначала тебя всячески задабривают, сулят не убивать и не ломать на части, а когда добьются своего, даже сигарету не предложат. Меня настолько презирали, что так и оставили в одном наручнике. Но все же Сом и Пояс поочередно приглядывали за мной во время завтрака. Я вел себя примерно, лишь ерзал на стуле, пытаясь разогнать кровь в ногах.
Сом и Чарик ушли. Пояс сел рядом со мной и включил телевизор. Шеф со Стасом о чем-то говорили на кухне.
Я опустил голову, притворился задремавшим и чуть действительно не уснул. Я встрепенулся и внимательно посмотрел на Пояса. Он, не отрываясь от телевизора, процедил:
— И думать забудь — голову оторву.
— Оторви Сому, он с головы гниет.
И опять закрыл глаза.
Пояс обиделся. Он схватил меня за волосы и дернул вверх, все было предельно натурально. Голова
