Пожиратели плоти

Ты не можешь выбраться?

– Да! – заорал Вайд, удивляясь несообразительности магического создания.

– Там, где ты сейчас находишься, открыт проход, я чувствую это, – Лабиринт, как всегда, говорил спокойно и неторопливо, в то время как вокруг его Хозяина в панике метались змееногие, Конан сражался с жрецами, используя в качестве оружия золотой ритуальный посох, Тао перегрызал связывающие людей веревки, в спешке оставляя следы своих острых зубов у них на ладонях, а бог замер возле алтаря, с некоторой скукой наблюдая за воцарившейся вокруг суматохой.

– Где проход? – в отчаянии спросил Вайд, судорожно оглядываясь. – Как он выглядит?

– Там должен быть луч… – начал было объяснять Лабиринт, но Вайд уже понял, что он имеет в виду. Перед его мысленным взором отчетливо встала картина – столб белого света ударяет в странное зеркало. Проход, несомненно, находился там.

Вайд почувствовал, как ослабли перекушенные Тао веревки, и бросился к зеркалу, попутно сбив с ног, то есть с хвоста, торопливо ползущую мимо Одемиш и непочтительно перескочив через извивающуюся на полу змееногую красавицу. Конан и Шеки сдерживали натиск жрецов, давая возможность остальным присоединиться к Вайду.

Стоящий дотоле неподвижно Сет внезапно выпрямился, и в его бесстрастных глазах зажегся недобрый огонек, точно он увидел старого врага. Не обращая никакого внимания на людей и змееногих, он сделал шаг вперед и взглянул на багровый диск луны созданного им мира.

– Давно я не слышал твоего голоса, Забытый, – зазвучало в голове у Вайда, заставив его споткнуться. Эти слова не принадлежали Лабиринту, и Вайд на мгновение почувствовал, что сходит с ума. А Сет продолжал:

– Ты послал соглядатаев в мой мир, Забытый? Это было ошибкой с твоей стороны.

– Я никого не посылал, Избравший Тьму, – послышался спокойный ответ Лабиринта. – В отличие от твоих созданий, люди обладают свободой выбора.

– И именно это постоянно заставляет их вмешиваться в дела, недоступные их разумению, – презрительная усмешка искривила неподвижные губы Сета. – Впрочем, ты бы не решился придти сюда сам, Забытый. Однажды ты уже поплатился за подобную дерзость – ты ведь не забыл?

– Да, ты силен, Избравший Тьму, – в тоне Лабиринта не было и намека на волнение. – Но, как и твои прислужники, ты всегда недооценивал своих противников.

Спустя мгновение мутная поверхность зеркала засветилась, изнутри брызнул сноп ярко-желтых лучей. Зеркало снова вздулось, выпуская наружу новое действующее лицо. Магическое создание, которое Вайд привык воспринимать, как затерянные в джунглях древние подземелья, предстало перед своим Хозяином в человеческом облике.

«И что же он раньше ко мне в таком виде не приходил? Посидели бы, выпили, как нормальные люди…» – отстраненно подумал Вайд, глядя на высокую человеческую фигуру в ореоле света, идущую к замершему на месте Хозяину Ночи.

Взгляды богов скрестились, и словно молния ударила между ними. Дрожь сотрясла величественный храм, снаружи донеслись вопли испуганных горожан. Миг спустя на месте противников взвились два языка пламени – алый и золотой. Повинуясь яростному порыву, они столкнулись в смертельном единоборстве, давая выход копившейся тысячелетиями ненависти. Зрелище было ужасающим и красивым одновременно. В храме стало светло, как днем, стены дрожали все сильнее, покрываясь извилистыми глубокими трещинами. Вокруг сражающихся богов градом сыпались выпадающие из кладки камни, заваливая не успевших бежать змееногих.

В общей суматохе Вайд и его спутники собрались у зеркала. Последним к ним присоединился тяжело дышащий Конан.

– Ну что, Крысенок? – спросил киммериец, сжимая в руках окровавленный посох. – Если ты сейчас не откроешь проход – нас тут просто завалит.

– Проход здесь, – Вайд торопливо ткнул в зеркало, на котором играли багрово-золотые сполохи.

– Нам что, лезть прямо туда?.. – озадаченно начал Ольтен, но Конан, не сказав больше ни слова, нагнул голову и бросился вперед, прямо в напоминающую чуть колышущуюся воду поверхность. Зеркало упруго прогнулось и киммерийца отбросило назад, словно он с разбегу ударился об натянутое полотно. Крепко выругавшись, Конан вскочил на ноги и выразительно посмотрел на Вайда.

– Здесь, говоришь? – зарычал киммериец. – А может, ты опять промахнулся на пару лиг?

Проход был в зеркале – Вайд ясно чувствовал это. Однако, свободно проходимый для бога, он почему-то не мог с такой же легкостью пропустить обыкновенных смертных. Перед ними находилась так долго разыскиваемая дверь в их мир, но им позабыли дать от нее ключ.

Тем временем в своем яростном танце алое пламя взмывало все выше, наливаясь угрожающей мглой, тогда как блеск золотого огня становился слабее. Поднявшись к самому своду храма, Сет в решающем усилии обрушился на истощенного схваткой противника, подобно медведю, ломающему хребет своей жертве. В бушующем алом пламени на миг обрисовалась корчащаяся в муках человеческая фигура – и исчезла, поглощенная враждебной силой.

На Вайда обрушилась такая боль, какую ему не доводилось испытывать за всю его жизнь. Свет померк у него перед глазами, и Вайд рухнул в нежданно разверзшуюся под ногами бездонную пропасть. Когда спустя несколько мгновений он пришел в себя, судорожно хватая ртом горячий воздух, Шеки крепко держал его за плечи, не давая упасть, а остальные встревоженно смотрели на молодого кордавца.

– Лабиринт! – позвал Вайд и понял, что тот никогда уже не отзовется. Словно воочию, бывший Хозяин Лабиринта увидел, как оседают подземелья в дарфарских джунглях, навсегда погребая собранные там бесценные сокровища, как с грохотом рушатся окружавшие вход скалы и как рассыпаются в прах древние бронзовые ворота, множество веков хранившие покой Лабиринта…

Будто впитав силу поверженного противника, алый огонь вспыхнул еще ярче. Вайд с тревогой посмотрел на зеркало, надеясь на чудо – но его полированная поверхность по-прежнему оставалась гладкой, отражая бушующее в центре храма пламя.

– Ну, Вайд, что же ты? – в отрывистом голосе Конана звучало нетерпение. – Если не можешь открыть вход – надо убираться из храма, пока не поздно.

Словно в ответ на слова киммерийца часть нависающей над площадью каменной змеиной головы с ужасающим треском обвалилась вниз, ознаменовав начало конца древнего сооружения змееногих.

– Так просто не войти… – с трудом произнес Вайд, стиснув ладонями гудящую голову. – Нужна жертва… Лишь кровь откроет дорогу… Иначе мы погибнем здесь…

Конан нахмурился, стараясь разобраться в невнятном бормотании бывшего юнги, Ольтен и Чепозус в растерянности уставились на Вайда, а Шеки просто терпеливо ждал прямых указаний. Лишь в глазах Ларго блеснула догадка. Быстро оглянувшись, юный гвардеец увидел приближающийся к людям алый огненный смерч.

– Я понял тебя, Вайд, – Ларго обежал взглядом своих товарищей и ободряюще улыбнулся им. Потом повернулся к ярящемуся пламени и просто сказал: – Я иду.

– Стой, Ларго! – в отчаянии крикнул Вайд, совсем как тогда, у Портала – но, как и в тот раз, юноша даже не обернулся. Запрокинув голову, Ларго вбежал в пламя, мгновенно сомкнувшееся за его спиной. Вайд зачем-то рванулся вслед за своим другом – но сильные руки Конана и Шеки удержали его.

В то же мгновение по тусклой поверхности зеркала заходили волны, и с нее исчезло заполняющее зеркало раньше отражение огня, сменившись тьмой, прорезаемой багровыми сполохами. Теперь в открывшийся проход первым прыгнул Ольтен – и зеркало приняло его, поглотив, словно омут. За ним в черной поверхности исчезли остальные.

Оглянувшись напоследок, Вайд увидел, как рушится храм Сета, погребая под обломками змееногих, и среди этого хаоса вьется огненный вихрь, забравший его друга.

– Когда-нибудь твой мир опустеет, Змей, и ты тоже станешь Забытым, а потом погибнешь от рук нового бога, – негромко произнес Вайд свое пророчество, и вихрь, дрогнув, остановился перед ним. Не торопясь, Вайд повернулся к нему спиной и спокойно шагнул в бездонный коридор.