Об чем же плакать, ангел мой?» И ангел-дева отвечает: «Видал ли ты, как отражает Ручей склонившийся цветок? Когда вода не шевелится, Он неподвижно в ней глядится, Но если свежий ветерок Волну зеленую встревожит, И всколебается волна, Ужели тень цветочка может Не колебаться, как она? Мою судьбу с твоей судьбою Соединил так точно рок, Волна — твой образ, мой — цветок. Ты грустен, — я грустна с тобою. Как знать? — быть может, этот час Последний счастливый для нас!..» Зачем в долине сокровенной От миртов дышит аромат? Зачем?.. Властители вселенной, Природу люди осквернят. Цветок измятый обагрится Их кровью, и стрела промчится На место птицы в небесах, И солнце отуманит прах. Крик победивших, стон сраженных Принудят мирных соловьев Искать в пределах отдаленных Иных долин, других кустов, Где красный день, как ночь, спокоен, Где их царицу, их любовь, Не стопчет розу мрачный воин И обагрить не может кровь. Чу!.. топот… пыль клубится тучей, И вот звучит труба войны, И первый свист стрелы летучей Раздался с каждой стороны! Новорожденное светило С лазурной неба вышины Кровавым блеском озарило Доспехи ратные бойцов. Меж тем войска еще сходились Всё ближе, ближе, — и сразились; И треску копий и щитов, Казалось, сами удивились. Но мщенье — царь в душах людей И удивления сильней. Была ужасна эта встреча, Подобно встрече двух громов В грозу меж дымных облаков. С успехом равным длилась сеча, И всё теснилось. Кровь рекой Лилась везде, мечи блистали, Как тени знамена блуждали Над каждой темною толпой, И с криком смерти роковой На трупы трупы упадали… Но отступает наконец Одна толпа; и побежденный Уж не противится боец; И по траве окровавленной Скользит испуганный беглец. Один лишь воин, окруженный Враждебным войском, не хотел Еще бежать. Из мертвых тел Вокруг него была ограда… И тут остался он один. Он не был царь иль царский сын, Хоть одарен был силой взгляда И гордой важностью чела. Но вдруг коварная стрела Пронзила витязя младого, И шумно навзничь он упал, И кровь струилась… и ни слова Он упадая не сказал, Когда победный крик раздался, Как погребальный крик, над ним, И мимо смелый враг промчался, Огнем пылая боевым. На битву издали взирая С горы кремнистой и крутой, Стояла Ада молодая Одна, волнуема тоской, Высоко перси подымая, Боязнью сердце билось в ней, Всечасно слезы набегали На очи, полные печали… О боже! — Для таких очей Кто не пожертвовал бы славой? Но Зораиму был милей Девичьей ласки путь кровавый!
