- Сегодня бал по случаю окончания сезона. Все соберутся в Ассамблее, верно же? Ну, вот и посмотрим, как им понравится дождик, который я им устрою.
- О чем ты?
Очень скоро стало ясно, о чем говорил Радж. Он стал наклоняться и подбирать камни. Некоторые он рассовывал по карманам, некоторые с силой швырял в разные стороны.
Он был жутко зол, и это пугало Джема.
- Ну, чего встал, принц?
- Не называй меня так!
- А что - не хочешь полюбоваться на то, как разлетятся вдребезги стекла, как осколки и камни полетят в расфуфыренных танцоров?
- Ну... нет, не хочу.
- Ну конечно, не хочешь. Ты ведь такой же, как они, а я все время забываю, принц! Тебе, небось, охота туда, чтобы поплясать вместе с ними!
- Это неправда! Послушай, Радж, ты ведь не в 'Серебряных масках' служишь. Как ты вообще намерен пробраться в город?
Раджал бросил через плечо:
- Какая у тебя, оказывается, плохая память!
- Что?
- Сегодня в Варби такой переполох... Какой-нибудь мальчишка-чистильщик сапог может запросто проскользнуть через грузовые ворота, а? Ну, ты сам посмотри! Там ведь нету никого, все глазеют на фейерверки...
- Радж, не стоит. Если тебя изловят... Ну что же ты за осел такой? Глупый и упрямый осел!
Раджал взвесил в руке камень. Джем пригнулся.
- Не хочешь думать о себе, так подумай о Миле!
- Мила тут ни при чем!
- Нет, при чем! Мы все при чем, и ты, и я! Радж, неужели ты не понимаешь, что должно случиться? И очень скоро! Разве ты не понял, что случилось в пещере? Это все не важно - то, что ты задумал, это глупости, это...
Раджал оказался прав. Никто не задержал их у грузовых ворот. На улицах было темно. Со всех сторон доносилось поскрипывание пустых телег.
Неожиданно грянул взрыв.
Мальчики вздрогнули, чуть не вскрикнули от испуга. В темном небе вспыхнули миллионы звездочек.
- Ой, Радж, фейерверк! Давай посмотрим, ну давай посмотрим!
Джем догнал друга, схватил за руку. Раджал понурился. Куда девалась его злость! Он вдруг громко, по- детски разрыдался.
Друзья прижались к одной из телег. В небе бушевал фейерверк. Темноту разрывали снопы светящихся брызг - лиловые, зеленые, алые, синие, золотые. Вертелись шутихи Элабет, спирали Элдрика, выстреливали ракеты Созеники.
В промежутках между залпами мальчики переговаривались.
- А ты знаешь, - вырвалось у Раджала, - что я видел, как повесили моего отца?
- Как? - прошептал Джем, и сердце у него болезненно сжалось.
- Сказали, что он украл какого-то мальчишку, мальчишку-калеку, который жил в Ирионе.
- Калеку?
- Говорили, что он чокнутый - наверное, так и было. Но я его хорошо запомнил! Я стоял далеко, но этого мальчишку вывели на эшафот в тот день, и он там стоял, пока людям рассказывали ложь про моего отца...
- Радж, это было... Это был... Но я...
Снова залп, еще один...
- Нова, я видел, как этот мальчишка стоял там и смотрел! Он смотрел даже тогда, когда у отца из-под ног выбили табуретку. И тогда я подумал, что все эджландцы одинаковые, что вы все похожи на этого чокнутого калеку. У вас на глазах происходят страшные, ужасные события, а вам хоть бы хны!
- Не надо, Радж, не все мы такие...
Больше он ничего не успел сказать. Как раз в это самое время в сторону ворот устремилась изящная карета, из которой доносились истеричные крики. Кричала женщина:
- Отпустите меня! Убирайтесь! Кучер, кучер, остановите карету!
- О моя милая!
- Капитан...
- Пойдемте...
В грозовом небе играли разноцветные огни, и от них струи дождя становились разноцветными, светящимися. Карета легко мчалась по улицам. Капитан набросился на Кату.
- Но как же... бал? - беспомощно проговорила она. - Мы... не туда едем...
Капитан покрывал ее губы горячими поцелуями.
- Бал? Игрушки для заскучавших детишек! Позволь, милая, я еще поцелую тебя...
Но нет, поцелуев капитану было мало. Дрожа от нетерпения, он тискал колени Каты, пытался задрать юбку... О, но он был так хорош собой...
- Куда вы меня везете?
- Куда же еще, моя милая, как не в любовное гнездышко?
- Вы делаете мне больно...
- Никогда! О святая невинность! У тебя еще никогда не было любовника? Если тебе и будет больно, то совсем немножко. Прольется чуть-чуть крови... но зато потом ты ощутишь божественный экстаз!
'Значит, все правда - правда все, что говорила тетя Влада!'
'Это испытание. Провалишься - и станешь шлюхой'.
Ката стала отбиваться. Она царапалась, кусалась, брыкалась, кричала. Она уже была готова выпрыгнуть из кареты, оставив в ней окровавленного капитана.
Но тут послышался звон разбитого стекла.
- Вот проклятие! Фонарь кто-то разбил! - выругался кучер. Завязалась драка - кто-то напал на кучера. Карета съехала с мостовой.
Кто-то другой схватил вожжи.
- Тпру!
- Что там такое?!
Капитан вдруг отпустил Кату, сорвал с окна занавеску...
И получил кулаком в нос.
Он откинулся на сиденье, Ката вскрикнула от страха: в окошко просунулась голова мальчишки-вагана - темнокожего, словно вымазанного ваксой. Мальчишка схватил ее за руку и потянул к себе.
Да что же это такое? Ката стала вырываться.
- Вот дурочка! Я же тебя спасаю!
Юноша-ваган пытался успокоить девушку, но заставить ее замолчать ему никак не удавалось. В итоге он крепко обнял ее и поцеловал в губы.
Ката была настолько ошеломлена, что прекратила сопротивление, поддалась мгновению, и мгновение получилось долгим.
Как сладок был этот поцелуй!
Как непохож на грубые ласки капитана!
Но как она могла? Одно дело, если бы ее соблазнил аристократ, и совсем другое - целоваться с каким-то первым попавшимся уличным мальчишкой!
Ката оттолкнула его и влепила ему пощечину.
- Да как ты смеешь! Грязный бродяга!
- Ката, неужели ты не узнаешь меня? Неужели ты и вправду меня не узнаешь?
Но мальчишке-вагану не удалось дождаться ответа. На крики девушки прибежал патруль. Синемундирники были пьяны, но очень сердиты и держали наготове заряженные мушкеты.
