– Нет.
– Ты кто? Где учишься, работаешь?
– Я… нигде.
– То есть как? Ты школьница? Извини, непохожа.
– Что, старая слишком для школьницы?
– Нет, глаза взрослые.
– Это у меня с раннего детства.
– Шутка?
– Правда.
– Так кто же ты? Чем занимаешься по жизни?
И вот тут она поняла, что говорить нечего.
– Да не цепляйся ты к ней, – вступился бармен, безнадежно влюбленный в ее ноги. – Знаешь, кто ее папа?
– Так я ж не с папой собираюсь танцевать, а с ней. У меня, может, тоже папа, мама… А я – сам по себе.
– Мне нечего вам сказать, – честно призналась Вики и ушла из этого клуба навсегда.
Вечером она приехала к отцу и потребовала, чтобы он взял ее на работу. Причем на хорошую работу, не секретаршей. Следующий сокрушительный удар нанес отец:
– А что ты, собственно, умеешь? Ничего. И секретаршей я тебя в первую очередь не возьму.
– Почему?
– Ты не сможешь вскипятить чайник.
Она смерила его тяжелым взором и ляпнула первое, что пришло на ум:
– Ну ладно. Валяй, давай устроим меня в университет ближайшим летом. Мне уже двадцать, а я нигде не училась.
– Устроим?
– Ну да.
Отец встал.
– Слушай, Виктория. Выбери себе факультет, узнай, какие дисциплины требуются для зачисления, я найму репетиторов.
– Зачем? Может, сразу позвоним декану, когда я определюсь?
– Нет, ты меня не поняла. Я найму репетиторов, ты позанимаешься с ними, а летом пойдешь на общих основаниях сдавать экзамены.
– Я? На общих основаниях? Ты с ума сошел?
– А если тебя не возьмут, ты будешь пересдавать их на следующий год. Разговор окончен!
Получив, таким образом, третий удар за один вечер, Вики серьезно задумалась… Через год она уже училась на отделении журналистики, завалила первую сессию и пыталась доказать своему главному редактору по имени Джонни, что на самом деле хорошо пишет. Ей был всего двадцать один год, романом с Джонни пока и не пахло, а душевные терзания по поводу глупых блондинок не тревожили ее сердце… Если бы она знала, чем все закончится, то ни за что не пошла бы к папе в тот вечер!..
Из воспоминаний ее вытащил стук в дверь. Такой же настойчивый и безапелляционный, как утром.
На пороге стоял и нагло улыбался Ник.
– Ну? Пойдем гулять?
Она готова была провалиться сквозь землю и поэтому сделала единственное, на что хватило мужества, – свела брови под острым углом и угрожающе заговорила:
– Тебе мало показалось?! Тебе добавить полотенцем или чем-нибудь потяжелее?
– Вики. Успокойся. У меня память плохая. Мы что, уже виделись сегодня утром? Я что-то не помню…
– Ник, я не хочу с тобой говорить.
– Из-за тебя я пошел на непредвиденные расходы. Вот! – Он вынул из кармана какой-то круглый предмет.
– Что это?
– Рулетка. Ты же сказала, что ближе десяти метров нельзя. Буду мерить.
– Тогда начинай отходить, ты уже превысил норму, – пробормотала она и улыбнулась против воли.
– Хорошо-хорошо, как скажешь. – Ник поправил смешные оранжевые шорты и попятился.
– Ладно, валяй вниз. Я спущусь. Разрешаю проводить меня до магазина.
– О-о! У нас сегодня семейный шопинг, дорогая?
– У меня – да. А ты на сегодня уже достаточно потратился.
– И что же я такого купил?
– Так ведь рулетку. Считай, что это первая семейная покупка. И помни: ближе десяти метров – ни- ни.
4
Из записей в дневнике.
«
