– А я тебе говорю – получится! Ты же знаешь меня – я старый фокусник! – говорил Рич в телефонную трубку сдавленным голосом. – Нет, пока я изо всех сил скрываю свои таланты, кошу под простачка, но… Слушай! Не валяй дурака, у меня такой шанс, может, раз в жизни выпал! У нас ведь тоже есть Джонни.
– Доброе утро, – начала было Марго, но тут же сдвинула брови: какой еще Джонни?
Рич повернулся на ее голос, вздрогнул, чуть не уронил аппарат и торопливо сказал в трубку:
– Я с мобильного перезвоню.
Потом заулыбался, раскинул руки и пошел к ней с умиленным выражением лица, с каким любимые племянники встречают своих престарелых тетушек.
– Марго-о! Вот это да! Какой сюрприз!
– А ты что, ожидал вместо меня увидеть тень отца Гамлета?
– Ну почему же!
– Тогда не заговаривай мне зубы. Скажи, о каком Джонни и с кем ты сейчас говорил?
– А? – Рич удивленно оглянулся назад.
– Да!
– С Рождеством тебя, малышка!
– Это – не твое. Это Мик, и такие, как он. Не надо косить под боксеров, у тебя на лице написано, что ты никогда не называл своих девушек малышками.
– Да что ты!
– Кто такой Джонни? Отвечай.
– Это совпадение. Джонни – очень распространенное имя в Канаде. Тебе не приходило в голову, что среди моих друзей тоже может быть парочка-троечка Джонни?
– Нет, не приходила. Рич!
– Да не надо злиться, малы… Марго!
– Отвези меня к нашему Джонни, и дело с концом.
– Ты так сильно привязана к бедняге Мику? Марго, но ведь сегодня праздник. Нельзя совсем это оставлять без внимания, давай хоть с утра его немного отметим.
– Ну хорошо, давай, – смягчилась она.
– А то неизвестно, – раздавался радостный голос Рича из недр барной стойки, – неизвестно, где мы все можем оказаться вечером и в каких компаниях. Верно?
– Верно. Рич, что с тобой? Не надо таких странных пророчеств.
– Это не пророчества, а предположения. Мы все слепо идем по белому свету сквозь время и не ведаем, куда наступит в следующий миг наша нога.
– Вот как?
– Это я сам придумал. Только что. У меня такое бывает. – Рич улыбнулся и, как бы спохватившись, добавил: – Но это не заразно.
– Хорошо. А то некоторые вещи распространяются воздушно-капельным путем.
– Или через поцелуи.
– Это нам не грозит.
– Я протестую, ваша честь! Мы вчера договорились, что сегодня поцелуемся. Ха! А мы и так поцелуемся, ведь после первого тоста полагается поцелуй.
– Скромный, католический.
– Ну хорошо, я согласен. – Лицо его стало коварно-невинным.
Наконец он нашел французское вино и с видом заправского бармена повертел в пальцах два фужера, тот час же разбив один из них об пол.
– К счастью! К счастью! Красное полусладкое пойдет?
– Ты угадал. Это то, что я люблю.
Рич разлил вино по бокалам, наполнив их ровно на треть, и подошел к Марго.
– Как там у вас в Штатах говорят? Счастливого Рождества!
– Счастливого Рождества! Ммм! Вкусное!
– Я своим плохого не предлагаю. Ну а теперь нам полагается…
Марго выставила вперед руку:
– Это когда уже мы опустошим наши бокалы!
– Ничего подобного! – Рич отвел ее руку в сторону и смело обнял за талию.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Это никак нельзя было назвать страстью. Скорее – любопытством… Марго поняла: еще миг, и она просто рассмеется ему в лицо, и что-то тонкое и красивое, как китайское кружево, никогда уже не появится между ними, не свяжет их своим затейливым узором. Ей стало немного грустно, потому что… Губы Рича обрушились на нее так внезапно и так прочно отсекли от реальности, что следующее мгновение она не сумела до конца прожить: она забыла, где находится, как сюда попала, что было минуту назад… Ричард был нежен, предельно нежен, но в этой нежности таилось столько страсти, что Марго почувствовала себя, словно человек, опоенный дурманящим зельем. Мик так целоваться не умел! Мик…
Марго чуть отстранилась, шумно переводя дыхание.
– Ну вот, теперь мы вправду познакомились. – Он еще раз легонько коснулся губами ее губ. Это уже как бы напоследок.
Она молча смотрела на него.
– А почему ты ничего мне не скажешь?
– Например?
– Ну сейчас ты должна была отвернуться, пряча счастливое лицо, и сказать что-то вроде «нам не стоило этого делать».
– Но мы оба так не считаем. Зачем же говорить неправду?
Он очень серьезно посмотрел ей в глаза и качнул головой:
– Опасно будет влюбиться в такую, как ты.
– Да. Посмотри, что стало с Миком.
– Меня постигнет другая участь.
– Надеюсь, что не из-за меня.
– А я уже ни на что не надеюсь! – сказал он вдруг и вышел из холла.
Марго, хоть все ее тело и била приятная дрожь, стараясь сохранять спокойное выражение лица, присела на свой любимый угловой диван и стала смотреть в окно на дорогу.
В такой час никто не подъезжал к мотелю, да и вряд ли можно было ожидать сегодня посетителей, если только случайные люди, чтобы уберечься от непогоды, заедут к ним, или незаменимые водители снегоуборочных машин…
Сэм и Марта вышли в холл и уселись напротив нее. Они были удивительно похожи: оба толстенькие, с добрыми простоватыми взглядами. Примесь негритянской крови у Марты гораздо меньше бросалась в глаза: ее кожа была светлее и черты лица больше напоминали европейские. Но присутствие Сэма как будто усиливало и проявляло в ней это смешение кровей: рядом с ним она казалась светлокожей симпатичной негритяночкой с картинки, которую просто не успел еще раскрасить художник.
– С Рождеством!
– Да, вас тоже с праздником!
Ричард вернулся с еще одной такой же бутылкой вина. Марта сразу сделалась серьезной и начала докладывать:
– Я прибралась в коридорах, приготовила немного продуктов для салатов, если кто-то все-таки заедет. Для своих у меня есть индейка. Маленькая, но на четверых вполне хватит! – Она улыбнулась.
Марго и Рич избегали смотреть друг на друга.
– Да, – запинаясь заговорил Рич, словно это не он был хозяин заведения, а Марта, – может, накроете на стол? А то мы с Марго… Извините, что в такой спешке… Мы поедем, посмотрим немного еще эти домики…
– Да-да! – Марта встала с дивана и засеменила на кухню. – Сейчас я все принесу!
– Я с вами! – безапелляционно заявила Марго и решительно догнала Марту, оставив Сэма и Рича сидеть с открытыми ртами.
