— Э…
— А я, между прочим, не могу уснуть, потому что за стенкой хорошо слышно, как ты топаешь в своих кедах и половица скрипит. Ты могла бы выбрать другое направление, например от кровати к двери? Так получится поперек досок.
— Хм. Могла бы.
— Будем считать, что договорились. А теперь рассказывай, что тебя подхлестывает к такому активному образу жизни.
— Ничего не подхлестывает. Просто… мне есть о чем подумать, вот я и… А ночью очень хорошо думается.
— Это ясно. Что у тебя с твоим Оливером?
— Не знаю.
— А с работой? Джонни сказал, что тебя собираются увольнять. Два с половиной месяца отпуска — это слишком.
— Я чувствую, — ядовито отметила Хэтти, — что Джонни стал тебе роднее собственной внучки!
— Ты знаешь — да. По крайней мере у него хватает ума звонить мне раз в неделю и справляться о здоровье, даже когда вы разошлись, а кое-кто умудрялся забыть обо мне на несколько лет.
— Вот и усынови его! — Хэтти обиженно отвернулась, взмахнув волосами.
— Кстати, зачем ты постриглась? Тебе было лучше с длинными.
— Так было надо для роли, — процедила она. — Это хорошо, что ты не видела, какого я была цвета.
— Надеюсь увидеть в ближайшем будущем.
— Бабушка, ну почему ты так критично настроена насчет моей актерской карьеры?!
— Потому что это не принесет тебе счастья. Лучше бы ты забеременела от Джонни и вышла бы за него замуж! Или за Стефана. Или за своего Оливера на худой конец.
Хэтти разозлилась.
— Вот ты не поверишь! Именно на худой конец я и собираюсь сделать!
Бабушка смягчилась:
— Хэтти, милочка, пойми, я все вижу. Я не хочу решать за тебя, но просто со стороны ошибки всегда видней. Тебе нужна женская судьба, тебе нужен дом…
— Вот именно!
— Я имею в виду — семейный очаг. Тебе нужны детки. Мне все равно, с кем ты станешь жить, но ты не должна больше быть дельцом, который заколачивает миллионы. Ты должна быть Женщиной! Мне кажется, для своих двадцати шести ты и так уже немало потрудилась. Остановись. Иначе будет поздно.
Хэтти вздохнула.
— Да я бы и сама не прочь остановиться. Только не знаю как. Бабушка! Ну что мне делать! Я надела Стефану на голову ведерко со льдом и теперь не знаю, как помириться! А ведь это было прямо на банкете! Я поссорилась с Оливером, потому что он оказался лжецом, которому стукнет двадцать восемь и у которого есть невеста. К тому же он оказался актером и знаменитым ловеласом… Я его люблю и не хочу расставаться. А еще меня мучает раздвоение личности! Что делать?..
Она замолчала, услышав странные звуки. Бабушка смеялась. Она полулежала на диване и смеялась клокочущим старческим смехом.
— Что тут смешного?! Мне нужно к психоаналитику, а ты смеешься!
— Я… ой… Стефан!.. Ну, ты молодец! Это после всего, что он для тебя сделал!.. Не могу… После всего, что он тебе простил из вашего прошлого!.. Ведерко со льдом!..
— Если бы ты знала, что
— Хэтти, я тебя не узнаю.
— Да если бы ты видела…
— Что за монстр поселился у тебя в душе?
Она вздрогнула и передумала спорить дальше.
— Не монстр. А чудовище с двумя головами! А Стефан…
— Девочка моя, да какая разница! Он — твой режиссер. К тому же — он твой давний друг.
— Ах, бабушка, я теперь вообще не знаю, что мне нужно!
— Перестань мучиться. Я знаю, что тебе нужно.
— Н-да? — саркастично процедила Хэтти. — И что же? Дом и детей?
— Нет. Тебе надо отодрать свою попу от дивана и хоть что-нибудь предпринять.
— Не поняла?!
— Не в прямом смысле, конечно. Ты почти и не садишься на диван, все время ходишь туда-сюда. Просто бездействие — хуже всего. Ты можешь остаться ни с чем, с одним только раздвоением личности.
— Как это?
— Позвони Стефану и извинись. Позвони Оливеру и все объясни или потребуй у него объяснений. В жизни сразу появится определенность.
— Но я не знаю, что мне выбрать! По какому пути пойти. Продолжать «заколачивать миллионы» или положить карьеру на алтарь любви?
— А что будет плохого, если ты выберешь и то и другое?
— Как это?
— Да что ты заладила «как это»! Я же не призываю тебя отказаться от гонорара ради смены жизненных приоритетов. Я всего лишь обращаю твое внимание на явный перекос в сторону денег и карьеры. Вот ты решила, допустим, быть женой и не лезть в бизнес. Ну и что? Гонорар-то ты уже заработала. Почему бы тебе не сделать то, о чем ты давно мечтаешь?
— Манхэттен?
— Да. И тут же заняться личной жизнью. С чего ты взяла, что эти два понятия противостоят друг другу? Ты сама себя запутала, когда убедила, что в погоне за любовью не получишь денег. И наоборот. На самом деле все возможно: получить и то и другое сразу, а еще возможно и то и другое потерять и остаться ни с чем. Ах да — с раздвоением личности!
— Как это?
Бабушка поморщилась.
— Ну, Хэтти, где твоя воля к жизни? Никогда не видела тебя такой надломленной и не способной ни на что!
— Тебе легко говорить! — плаксиво возразила та.
— Это жизнь, внучка. И надо уметь с ней справляться. И с собой тоже.
— Как это?
— А! — бабушка махнула рукой. — Ну, ты пока подумай, как это. А я пошла спать. Спокойной ночи.
Утром Хэтти набралась решимости и отправилась в Нью-Йорк. Первым потрясением для нее стало пополнение банковского счета ровно в два раза. Она стояла, ошеломленно глядя на распечатку истории счета, и не могла понять, сон это или явь. Если верить увиденному, значит она, Хэтти, является владелицей огромной суммы денег и, если, опять же, верить увиденному, Стефан ее простил и не стал наказывать.
Второе потрясение она испытала, когда собралась ему звонить и не смогла решиться. Три раза она набирала его номер и останавливалась, нервно нажимая отбой.
Хэтти ходила туда-сюда по банковскому холлу и пыталась заставить себя позвонить и поговорить. Это
— У мисс проблемы со счетом? — спросил молодой человек в униформе, когда Хэтти в четвертый раз заломила руки и накрыла банковской распечаткой лицо.
— Н-нет, — испугалась Хэтти. — Как раз наоборот.
— Тогда почему вы так волнуетесь?
— Я… я просто не могу дозвониться тому, кто… Вот.
— Понятно. Но вы как-то решите проблемы и успокойтесь, иначе от нас разбегутся все клиенты.
