— Он сильно досаждал тебе во время рейса?
— Стюардесс учат тому, чтобы они присматривали только за собой, — ответила она шутливо, но он заметил, что она при этом не улыбнулась.
Происшествие явно подействовало на всех. Джули больше не захотела танцевать, и они покинули клуб довольно рано. Уайетт подвез Джули и Костона к «Империалу», и они с Хансеном отправились на базу.
Но по дороге, около площади Черной Свободы им пришлось задержаться. Колонна военных грузовиков преградила им путь. За ней промаршировал батальон пехоты. Солдаты изнывали под тяжестью амуниции, их черные лица лоснились от пота и в свете уличных фонарей сверкали, как хорошо начищенные ботинки.
— Что-то сегодня неспокойно, — сказал Хансен. — Ребята в полной выкладке. Жди каких-нибудь событий.
Уайетт осмотрелся.
Большая площадь, обычно запруженная народом даже в такое время, была теперь совершенно пуста. Лишь кое-где виднелась группа полицейских и людей, одетых в штатское — агентов тайной полиции Серрюрье. Обычная здесь веселая разноголосица толпы сменилась мерным стуком солдатских ботинок. Все кафе и ресторанчики были закрыты, окна их зашторены, и площадь выглядела темной и угрюмой.
— Да, что-то происходит, — согласился он. — Такое уже было полгода назад. Я так и не понял, почему.
— Серрюрье — довольно нервный тип, — заметил Хансен. — Боится собственной тени. Говорят, что он больше года уже не вылезает из президентского дворца.
— Видимо, у него новый кошмар.
Колонна марширующих кончилась, и Уайетт, выжав сцепление, повел машину вокруг площади мимо напыщенно-героической бронзовой статуи Серрюрье и выехал на дорогу, ведущую к базе. Всю дорогу до мыса Саррат он думал о Джули, о странном ее поведении.
Думал он и о Мейбл.
Глава 2
I
Костон на следующий день поднялся рано и после обычного гостиничного завтрака, посмотрев в записной книжке пару адресов, вышел в город. Он вернулся в «Империал» задумчивым и рассеянным, так что когда они ехали на мыс Саррат в нанятом им автомобиле, разговора не получилось. У ворот базы их остановили, но после разговора по телефону дежурный дал знак матросу, и тот проводил их до кабинета Уайетта.
Джули с любопытством рассматривала таблицы на стенах, старенький стол и поцарапанные стулья.
— Вы тут не роскошествуете, — заметила она.
— Это просто рабочий кабинет, — сказал Уайетт. — Присаживайтесь.
Костон уставился на таблицы с выражением некоторого скепсиса на лице.
— Меня поражают эти ученые, — сказал он. — Они всегда говорят о простых вещах так, что мы, простые смертные, ни черта не можем понять.
Уайетт рассмеялся, но ответил серьезно.
— Дело обстоит как раз наоборот. Наша задача — упростить то, что на самом деле невероятно сложно.
— Да уж, постарайтесь, пожалуйста, подбирать слова попроще, — попросил Костон. — Я слышал, что вы недавно летали на личную встречу с ураганом. Как вам удалось узнать его месторасположение? Он ведь в тысяче миль отсюда.
— Это совсем просто. Раньше об образовании циклона узнавали только тогда, когда его замечали на каком-нибудь корабле или на острове. В наши дни мы их обнаруживаем рано. — Уайетт разложил на столе фотографии. — Это снимки из космоса. Мы их получаем со спутников — либо серии Тирос, либо — Нимбус.
Джули смотрела на фотографии, ничего не понимая. Уайетт начал объяснять.
— Здесь все, что нам нужно знать. Вот здесь, в углу, — время, когда это снято, вот это — масштаб. Этот конкретный ураган — около трехсот миль в поперечнике. А вот это — широта и долгота. Так что мы точно знаем, где он находится.
Костон щелкнул ногтем по одной из фотографий.
— Это как раз тот ураган, которым вы сейчас занимаетесь?
— Именно. Это Мейбл. Я только что закончил расчеты по его теперешнему местонахождению и курсу. Он сейчас находится менее, чем в шестистах милях к юго-востоку от нас и движется на северо-запад со скоростью, чуть превышающей десять миль в час. Это вполне согласуется с теорией.
— А я думала, ураганы движутся быстрее, — сказала Джули с удивлением.
— Нет-нет, речь идет не о скорости ветра: Это скорость всего урагана в целом относительно поверхности Земли. А ветра внутри него чрезвычайно сильные, более ста семидесяти миль в час.
Костон был погружен в раздумье.
— Мне это как-то не нравится, — сказал он. — Вы говорите, что он идет на северо-запад. Такое впечатление, что он движется прямо на нас.
— Да, — подтвердил Уайетт. — Но учтите, что ураган обычно движется не по прямой. — Он взял со стола большую плоскую книгу. — Это атлас ураганов. Мы фиксируем их траектории и, анализируя их, пытаемся делать обобщения. Иногда нам это удается. Вот к примеру — 1955 год. — Он открыл атлас, полистал его. — Вот Флора и Эдит — хрестоматийные случаи. Они шли с юго-востока, затем повернули к северо-востоку по параболе. Такая траектория определяется несколькими факторами. На ранней стадии ураган устремляется на север, но затем вынужден повернуть к западу под воздействием вращения Земли. Позже он попадает под влияние северо-атлантической системы ветров и поворачивает к востоку.
Костон пристально вглядывался в таблицы.
— А что вы скажите про этот?
Уайетт улыбнулся.
— Я так и думал, что вы обратите на него внимание. Это Алиса. Он двигался к югу, а завершился в Северной Бразилии, — мы до сих пор не знаем, почему. А вот Джанет и Хильда. Они не поворачивали назад, а вопреки теории прошли прямо над Юкатаном в Северную Мексику и Техас. Они погубили массу людей.
— Мне кажется, ваша теория сильно хромает, — проворчал Костон. — А что вы скажите про эту завитушку?
— Айона? Я как раз вчера вспоминал его. Он шел, извиваясь, как змея, и если распрямить извивы, получится курс, вполне соответствующий теории. Но мы пока не знаем, что в точности является причиной таких резких поворотов ураганов. У меня есть идея о том, что, может, на них оказывают влияние газовые струи реактивных самолетов, но это трудно проверить. Вообще ураган — весьма чувствительная вещь. Он ведь представляет собой довольно тонкий слой, всего несколько тысяч футов высотой. Поэтому, скажем, контакт с Землей разрушает его. Стоит ему налететь на горную цепь, он разобьется об нее до смерти. Правда, при этом успеет наделать бед.
Джули тоже внимательно рассматривала таблицы.
— Они похожи на больших животных, правда? Ей-богу, такое впечатление, что этот Айона сначала хотел разрушить мыс Гаттерас, но потом повернул, потому что он ему не понравился.
— Было бы здорово, если бы они обладали разумом. Тогда нам, может быть, лучше удавалось бы
