доставленный с Буто грамм перца. И к черту Ост-Индскую компанию!
– Но у королевы же доля в Ост-Индской компании, – удивилась Розалинда.
– Полагаю, она может позволить себе такую щедрость. – Хиллард радостно хлопнул себя по колену. – Ну, что скажете, Ротвелл?
– Чертовски хорошие новости, Хиллард! – Дрейк широко улыбнулся. – Когда отплываем?
Капитан почесал затылок.
– Э… тут есть одна закавыка. Королева не отпускает вас в плавание: ваши услуги, судя по всему, нужны ей при дворе. Доходы от поставки перца вы с королевой разделите пополам.
– Ура! – закричал Дрейк, подпрыгнув.
Розалинда посмотрела на него так, словно муж спятил, а он, смеясь, подхватил ее на руки и закружил что было мочи.
– Ты слышала, что он сказал, Роз! Я стану богатым. Я засыплю Лондон таким количеством перца, что горожане будут чихать до самого Корнуолла!
– Замечательно, – пробормотала она и с трудом выдавила из себя некое подобие улыбки.
– Мне нужно поговорить с Хиллардом. Ты не возражаешь, дорогая?
– Нет, конечно. Идите в дом. А я еще немного пройдусь. Фрэнни, надеюсь, ты позаботишься о капитане?
– Конечно.
Розалинде надо бы радоваться за Дрейка – он наконец преуспеет в торговле, – но почему-то от этой новости в душе ее образовалась пустота. Почему? Отчего эта новость ей казалась плохой?
Глава 33
Дрейк нашел Розалинду часа через два: она стояла у пруда, где они в детстве ловили рыбу, повернувшись лицом к дому и наслаждаясь его великолепием. В развевающейся накидке на тихом ветерке она казалась какой-то неземной, словно древняя богиня друидов или речная нимфа короля Артура. Розалинда всегда была какой-то неземной – это стало их счастьем и их проклятием. Дрейк не уставал удивляться: неужели им суждено быть вместе? Неужели лорд Даннингтон это чувствовал?
Дрейк торопливо направился к Розалинде; ему не терпелось заглянуть ей в глаза, коснуться ее, полюбоваться вместе с ней красотой пейзажа. Розалинда как морская нимфа влекла его к воде. Точно так же она стояла двадцать лет назад.
Едва он ступил на мостки, как она словно очнулась и взглянула на него. Он улыбнулся:
– Ты все же научилась плавать?
– Нет, я так и не научилась плавать. Я была слишком занята имением.
– Может быть, теперь мы вместе понесем это бремя?
Она неопределенно пожала плечами. Дрейк тотчас обнял ее и поцеловал в лоб.
– Почему ты не рада за меня?
В ответ она тяжело вздохнула:
– Нельзя быть таким проницательным. Это вредно для мужчины.
– Разве ты не хочешь, чтобы мне сопутствовал успех?
– Конечно, я хочу, чтобы ты преуспел. Плохо только то, что без успеха ты, похоже, не будешь счастлив. – Он нахмурился, и в ее изумрудных глазах вспыхнуло пламя. – Что такое внешний успех? – спросила она. – Казалось бы, наш брак должен быть сильнее всех невзгод… У тебя и раньше были все основания для счастья, но ты не мог даже выдавить из себя улыбку, пока не появился Хиллард.
Дрейк виновато поморщился.
– Дрейк, ты должен быть счастлив только от того, что у тебя есть я. Должен ценить мое общество независимо от обстоятельств. Я наконец-то поняла, чего стою. И я не буду жить с человеком, который меня не ценит.
Дрейк глубоко вздохнул: Розалинда и знать не знала, как она дорога ему. Да это и понятно: он же никогда не говорил ей о любви. Возможно, потому что и сам не был уверен в своих чувствах.
Он провел рукой по ее лицу, всмотрелся в прекрасные черты и, откашлявшись, начал:
– Розалинда, ты – стрела, которую Купидон вонзил в мое сердце. Ты огонь, горящий в моей груди. Ты – сладостная пытка, которая так долго была мне недоступна. Когда мы впервые любили друг друга, я наконец понял, что рай существует. Я понял, что Бог есть и величайшее его творение – это упрямая маленькая женщина с рыжими волосами, сердце которой необъятно и чисто.
Розалинда покачала головой, борясь со слезами:
– Не говори так, если не чувствуешь этого. Он прижался губами к ее прохладным щекам.
– Моя дорогая, поверь, это правда.
– Тогда скажи, что любишь меня, – потребовала она, и голос его задрожал.
Дрейк замер, потом отстранился, многозначительно выгнув бровь:
– Сначала ты.
Она ахнула от изумления:
