— Тяни!
Девчонка снова взялась за трудную работу. Я помогал ей, как мог. Но трясина и в этот раз оказалась покруче. Пашка опять обессилено упала на кочки, а я завис на жердочке.
— Нет, Пятница, ты напрасно стараешься. Нам это болото не победить! Похоже, призвал и меня Господь... Что ж, должное по грехам своим получаю... А тебе-то чего зря страдать? Оставь меня тут и возвращайся на гору, а то вообще вертолет прозеваем. И костер, поди, уже погас...
— А ты как же? — поднялась девчонка на колени.
— Да что я? Как-нибудь уж сам буду выкручиваться... потихонечку.
— Угу! — как-то строго произнесла Прасковья. — Потихонечку, говоришь... Прямо на дно... да? Нет уж! — и она с новой силой вцепилась в палку-выручалку.
Началась очередная схватка с болотом. Тина и жижа летели во все стороны. Девчонка быстро выдохлась, однако палки не выпустила. Несколько раз глубоко вздохнула и сказала срывающимся голосом: «Ну, Матушка Божия, помоги же, я должна его вытащить!» И с такой яростью навалилась на жердь, что даже немного вытянула меня из бучилы. Мне стало так стыдно и обидно от того, что я, Жора-Обжора, вынужден принимать помощь какой-то хлипкой девчонки, что бессилен справиться с каким-то вонючим Водокручем!
От злости я стиснул зубы и отчаянно ринулся наверх и вперед. И тут я впервые ощутил под ногами хоть какую-то твердь! То, похоже, была первая жердь, идущая ко дну. Я оттолкнулся от нее насколько только это было возможным и, издавая вопли, потянулся к Пашке. Та же, постанывая и вскрикивая, тянула палку на себя. Бедная моя постница, она прикладывала просто нечеловеческие усилия. И Водокруч дрогнул! Оторвавшись от его цепких лап, я оказался полностью на поверхности полыньи. Не дав трясине опомниться, так заработал руками и ногами, что окатил жижею и всего себя, и окрестные кочки, и даже свою спасительницу. И все же, наконец, я достиг заветной более-менее твердой почвы и оказался рядом с девчонкой. Я был спасен... Выбравшись из опасной полыньи, плюхнулся около своей Пятницы. Минут десять мы лежали, как болотные коряги, и только тяжело дышали почти в унисон, приходя в себя после жуткого напряжения всех сил. Но, Пашка не забыла и тут поблагодарить небесных покровителей, шепча ей одной известные молитовки. А у меня уже не было сил даже и на это... Когда же мы малость успокоились, я произнес:
— Ох, и трудная это работа — из болота тащить бегемота! — и подмигнул девчонке.
И она тихо рассмеялась. Мы поднялись.
— Ну, спасибо тебе, моя Пятница!
— Рада стараться, мой Робинзон!
Похоже, с чувством юмора у девчонки все было нормально.
— О, Пятница, какая же ты сейчас красивая! Ну, вылитая кикимора!
— От лешего слышу!
И мы снова рассмеялись, снимая стресс. Надо признаться, что прикид у нас был тот еще. Вы лишь отдаленно сможете это представить. А уж я-то был особенно на высоте! Сасквач и то бы меня испугался. Про запахи вообще молчу.
— Ну что, пойдем обратно? — предложила Пашка. — А то вдруг вертолет прилетит!
— Что-то не слыхать! — повертел я головой. — Нет, Паш, я отсюда теперь не уйду, пока еще не поем ягодки. Поисковики подождут, если что. Мы их дольше ждали...
— Ты уже раз полакомился! — усмехнулась девчонка. — Еще захотел попробовать болотного киселя?
— Это ты меня тут взбаламутила своим вертолетом! Вот я и поспешил — людей насмешил!
— Ну, извини, я не хотела... Думала, ты знаешь дорогу... — попыталась девчонка погасить нашу новую размолвку.
Я тоже понял, что нам ссориться и впрямь больше не стоит. Мы ведь теперь в одной связке.
— И ты прости меня — залез в это болото... Тебя вот только всю вымазал и обессилил. Надо было потерпеть хоть немного и оставаться на горе. Сейчас бы уже на станцию летели, к тетушкам... А вообще-то, спасибо тебе большое, ты меня здорово выручила!
