— Это не я, а Матушка Божия! Ее и благодари!
— Ну, и ты тоже молодец. Надежная девчонка... Ладно, пошли поедим. Клюква здорово силы восстанавливает. А то ведь уже вечереет.
— А ты где проходил на остров?
— Да тут где-то! — я махнул рукой на кочки, наполовину залитые красноватой водой.
— Значит, точно не знаешь?
— Не-а...
— Плохо. На болоте надо запоминать все тропки — и плохие, и хорошие! А то шаг влево, шаг вправо — и можешь оказаться в бучиле.
— Да уж... — согласился я. — Пойдем. Я буду проверять путь шестом.
Добравшись до острова, мы кое-как утерли травой свои запачканные лица и принялись есть. Длился такой ужин, наверное, долго. Увлекшись, мы не заметили, как пересекли весь остров, и перед нами открылась весьма соблазнительная панорама. Вдали, за болотным пространством виднелся новый — длинный и узкий — островок, ярко освещенный медленно опускавшимся солнцем. На нем росли небольшие деревца, виднелась сочная зелень болотных трав и густых кустарников. Но самым привлекательным было то, что островок этот окружало неширокое серебристое озерцо с тихой и прозрачной водой, так как лучи солнца проникали в него глубоко, играя на поверхности мириадами ярких бликов. Далее за островком виднелся хвойный лес. Похоже, что болото в этом месте заканчивалось или круто брало в другую сторону, на север.
— Смотри-ка, Паш, какое клёвое местечко! А не сходить ли нам туда — искупаемся, постираемся, а то грязь уже все тело сковала, и воняет, как в сортире. Ходишь, как этот... сасквач!
— А как же будем возвращаться? Опять ведь испачкаемся. Может, лучше вернемся да в речке почистимся?
— В речке-то оно, конечно, хорошо, но там видела, какие берега? Обрыв и сразу глубина. Особо не накупаешься, а постирать и подавно не удастся... Прошлый-то раз и то едва на берег выбрались — спасибо, дерево помогло. Нет, давай уж лучше здесь. Пока там солнышко, тихо и спокойно. И костерок развести можно... Все равно нас спасатели в таком виде на борт не возьмут! А возвращаться мы будем так: дойдем до леса, а там повернем по краю болота. И ног не замочим!
— А есть он там — край-то... — как-то обреченно вздохнула девчонка.
Наверное, ей вовсе не хотелось снова лезть по болоту.
— Должен быть, куда ж ему деться! — сказал я уверенно, но подумал, что, может, Пашка и права, край тот может затянуться миль так на -дцать. Ведь с горы ничего, кроме болот, видно не было, и конец им, скорее всего, лишь где-то у горизонта, за мягкой линией зеленых холмов. И, все равно, мне очень хотелось побыстрее очистить с себя эту мерзкую жижу и снова стать нормальным человеком, а не косить под лешака. В конце концов, решил я, если уж обратного пути не будет, то продвинемся к холмам. Наверняка там тоже горы. Что здесь скалы, что там — какая разница? Вертолету пролететь эти болота — раз плюнуть. Будем там дожидаться спасателей.
— Пошли! — сказал я и, взяв палку, двинулся к озерцу.
Идти пришлось метров двести, но я провалился всего раза два и то лишь по колено. Я пер напропалую. Грязью больше, грязью меньше — какая теперь разница! Пашка, боясь оступиться, осторожничала, стараясь ступать строго по моим следам. И все же, когда мы уже подошли к острову, она ойкнула и бухнулась в какую-то мутноватую заводь. На мгновение волны сомкнулись над ее головой, а затем девчонка вновь появилась на поверхности, отфыркиваясь и размахивая руками.
— Как ты? — крикнул я. — Выберешься?
— Нет, не могу! Дай, пожалуйста, руку!
Я вернулся и, примостившись на кочках, дотянулся до Пашки. Она ухватила мою ладонь обеими руками. В глазах ее начал вырисовываться неподдельный страх.
— Что, засасывает? — спросил я.
— Кажется... — согласилась она. — Ноги земли не чувствуют...
— Ну, ничего, знакомая уже картина, сейчас я тебе помогу!
