всех форм и размеров были тут повсюду: свисали со сводов, тянулись к гранитному полу, некоторые уже касались его, превращаясь в причудливые ледяные нагромождения; другие, наоборот, лезли снизу вверх, упорно желая достичь потолка, и если кому из них удавалось это сделать, то они превращались в большие красочные шары, похожие на глубинные бомбы. Зрелище было просто потрясающим! Даже та пещера, в которой побывала наша тургруппа, не шла ни в какое сравнение с этим чудом природы.
— Супер! — негромко произнес я.
Однако голос оказался таким громким, что буквально прогрохотал по мрачному подземелью.
— Тихо! — шикнула на меня Пашка и приложила палец к губам.
Мы прислушались. Здесь, под землей, мир, привычный для нас, практически перестал существовать. Ни единого его звука, ни запаха, ни волнения сюда не залетало. Тут царило свое время — тихое, размеренное, точно замороженное... Был свой воздух — непривычно чистый и холодный, как ясным зимним вечером. Разгоряченные зноем, мы не сразу все это заметили и какое-то время осторожно двигались по ледяному дворцу, любуясь его красотами. И тут мы отчетливо услышали звук падающей воды и журчание ручейков средь камней. Прошли еще немного и, миновав узкий коридорчик, внезапно выбрались наружу. В лица нам ударил привычный яркий свет. Солнце, на некоторое время отбившись от окружавших его темно-синих туч, снова разлило по округе слепящее золото лучей. Но все это не так сильно поразило нас. Мы, точно завороженные, уставились на небольшой водопадик, озорно струившийся из горы и низвергающийся на гладкую, отточенную им гранитную плиту, точно на «кирпичик» из пирамиды Хеопса. Разбившись об нее, он превращался в десятки ручейков, которые убегали вниз, к подножию скалы, и там исчезали среди камней, так и не достигнув земли. Высота водопада была небольшая, от силы три метра. Зато вода в нем была хрустально чистая и переливалась желто-голубыми бликами.
Над площадкой колыхалась дивная радужная дымка. Рядом с водопадом мхи на камнях имели ярко-изумрудный цвет, росли какие-то травы, мелькали цветочки. Кое-где были деревца, на камнях покачивались шторки воздушных корней. Местечко оказалось просто живописнейшее. И тогда я впервые пожалел о том, что не взял с собой в поход цифровой фотоаппарат.
— Какая прелесть! — восхитилась Прасковья, взмахнув руками.
Вид водопада буквально поразил ее. Она подошла к гремящей воде и дотронулась ладошкой до тугих струй.
— Совсем не холодная! — удивилась она и рассмеялась от брызнувших на нее капель. — Жорка, ты знаешь, я всю жизнь мечтала искупаться под настоящим водопадом! Ты посмотри, какой он милый! Как здесь здорово! Давай искупаемся?
Я огляделся. Над лесом что-то гудело, громыхало, из-за высоких крон к горам тянулись лохматые лапы туч. Гроза была уже рядом.
— Нам надо спешить наверх! — сказал я. — Кажется, там собирается буря. Боюсь, упустим вертолет, что тогда делать?
— Ну, Жор! Давай! Мы быстро! — Девчонку нельзя было остановить, так как от нетерпения она уже стала снимать свои кеды.
— Нет, я не буду! — твердо отрезал я. — Ты купайся, а я заберусь на гору и посмотрю, что же там творится вокруг, и оценю наше положение. Заодно, может, и вертолет замечу...
— Жаль! — вздохнула девчонка. — Ты только недолго, ладно?
— Я быстро! Куейс! — отозвался я, глядя на то, как Пашка спешно стягивает белые носочки, и закашлялся.
Потом мухой запрыгнул на гранитный выступ и, ухватившись за корни, влез на следующий постамент, ну а дальше путь наверх оказался более доступным. Оказавшись на вершине горы, я прежде всего глянул в сторону поселка. Зрелище открылось, я вам скажу, пренеприятнейшее. Гигантская, зловеще-темная, с красными всполохами внутри туча важно и грозно надвигалась на горы. Она закрыла собой уже полнеба, и добраться до нас ей оставалось всего малость времени. Я отчетливо видел, как ветер, точно ее верный слуга, с каким-то остервенением крутил и вертел кроны деревьев, как бы расчищая дорогу своей госпоже и заставляя всех и вся кланяться ей до земли. У нас же тут пока еще светило солнце и было относительно тихо и душно. Глухие раскаты грома, вспышки молний — все это походило на приближение фронта к нашим тылам. Птицы, тревожно крича, кружили над горами и лесом — видимо, искали себе укрытия. Поселка видно не было. В той стороне уже царил мрак приближающейся бури, в воздухе клубились пылевые облака. На левой стороне гряды жизнь пока текла в обычном режиме. Там, похоже, еще никто и не догадывался о том, что за гостья к ним подкрадывается! Весело распевали птахи, стрекотали в траве кузнечики, деревья мирно дремали в знойном мареве разгоревшегося утра. Где-то там, в мутной дымке, было Берендеево царство, где-то одиноко стояла избушка, давшая нам приют на одну из ночей. Я подумал, что хорошо бы нам, конечно, вернуться на заимку и там спокойно переждать грозу. Там сухо, тихо и есть харчи... Но, увидев наш холм и прикинув расстояние до него и от него до избушки, я понял, что нам уже ни за что не успеть преодолеть этот нелегкий путь. А быть застигнутыми бурей в лесу! Об этом даже и думать не хотелось... Я невольно
