– Я?! – возмутилась спутница. – Да я перепробовала вообще все сорта мороженого. Про стаканчики и батончики в обертках я молчу, но развесное!.. – Она начала загибать пальцы: – Пломбир, крем-брюле, фруктовое...
Немного послушав, Павел неожиданно перебил:
– Вы не могли испробовать всего за шестнадцать-то лет.
– ...и еще ванильное с ликером... Что? Шестнадцать? – она рассмеялась. – Вы опять говорите мне комплименты?
Потом посерьезнела:
– Нет. Я уже совсем старая. Мне двадцать два!
– Да, пожалуй, старуха, – Шаров огорченно кивнул, соглашаясь.
Марина снова удивленно вскинула брови:
– Вы действительно так считаете? Паша со скорбным видом покивал снова:
– Конечно. Мы, педофилы, предпочитаем двенадцатилетних.
– Фу, какая гадость! – Марина было нахмурилась, но тут же рассмеялась: – Опять шутите!
– Ни за что, – серьезно гнул свою линию Павел. – Еще Козьма Прутков говорил: «Не шути с женщинами – эти шутки глупы и неприличны».
– Вам нравится Прутков? – смеясь, спросила девушка.
– Несомненно, – согласился потомственный нефтяник. – Особенно его «Преступление и наказание»...
Марина захохотала, сверкая ровным рядом мелких белоснежных зубов, замахала руками:
– Прекратите немедленно! Хотите уморить меня насмерть?
– Обязательно. Мы, некрофилы...
Марина отбежала от столика и, закрыв лицо руками, пыталась прекратить смеяться. Но получалось неважно. Паша неторопливо встал, отвернул крышку на бутылке минералки и щедро плеснул воды девушке за шиворот.
Смех замолк моментально. А Марина в очередной раз была удивлена.
– Вы решительный. Еще раз убеждаюсь, – произнесла одобрительно.
– Да, – и тут согласился Шаров. – Мы, решительные мужчины...
Марина прыснула, заикала, нахмурилась и погрозила Павлу пальцем.
– Прекратите немедленно. Ну пожалуйста! Не то вы проведете остаток вечера у моего бездыханного тела.
Потом повела плечами, выгнув спину, и сказала:
– Ну вот. Вся спина мокрая и платье сзади прилипло...
– Жаль, что не спереди, – серьезно ответил Павел.
Девушка, икнув в последний раз, пристально на него посмотрела и, едва улыбнувшись самыми уголками губ, сказала:
– Вы, однако...
Но тут же сменила тему:
– Однако я все еще жду мороженого.
– Да, я понял. Орехового. Может быть, и шампанского?
Девушка согласно покивала. Рассмешив и удивив женщину, любой мужчина вправе рассчитывать на успех. Действительно, некоторый естественный первоначальный ледок, возникший из-за того, что Марина чувствовала себя обязанной своему автобусному спасителю, растаял после первых же шуток. И дальнейшее общение молодых людей было таким простым, будто они сто лет друг друга знали. К концу вечера они выпили на брудершафт, и у обоих немного закружилась голова. Не то от шампанского, не то от желанного поцелуя.
– Ну вот, – посетовал Павел. – Опять я сегодня спать не буду.
– Почему это?
– Как почему? Буду думать и мечтать о тебе.
– Дело хорошее, – широко улыбалась Марина. – Только ведь ты опять врешь.
– Ну не вру, а слегка привираю, – соглашался Паша. – Только у меня от шампанского обычно болит голова. И бессонница.
– А какие симптомы? Какой именно дискомфорт ощущаешь?
– Вот ведь. А я и забыл, что ты врач.
– Ага. Без пяти минут.
– Ничего, они быстро пролетят, – улыбнулся Шаров. – А симптомы?.. Да никаких симптомов. Даже если затылок не ломит, просто что-то уснуть не дает. Ворочаюсь с боку на бок. Не то возбуждение отчего-то, не то тревога.
– Валиум прими. Шампанского ты выпил немного, поэтому опасности нет. А он возбуждение снимет, и ты спать сам захочешь. А не получится, еще одну таблеточку. Он в малых дозах как успокоительное, а в больших – снотворное.
– Ага. Как ты его назвала?
– Валиум. Препарат такой на основе бензодиазепина. Его еще диазепамом называют. Ой! – она осеклась. – Наверное, не выйдет. Его без рецепта не продают. И вообще, таблетки вредны для здоровья.
– Это понятно. А бессонница, конечно, полезна.
– Тоже нет, – нахмурилась будущая врачиха. – Вообще вот что я тебе скажу. Надо ответственнее к своему здоровью относиться. Прежде всего режим сна и бодрствования; полноценное питание и достаточная физическая нагрузка. Но за час до сна эмоциональные и физические нагрузки необходимо исключить. При невыполнении этих условий прием снотворных и посещение соответствующих специалистов будут нерациональными. В качестве временного решения могу предложить валокордин – сорок капель за пятнадцать минут до сна. Препарат достаточно эффективный и безопасный. При регулярном приеме может потребоваться увеличение дозы, поэтому желательно принимать не ежедневно. Понял?
– Не очень. Я согласен стать твоим первым пациентом, – покорно отвечал Шаров. – Но пока я не нахожусь под твоим круглосуточным наблюдением...
Марина опять заулыбалась и шутливо замахала на Павла руками.
– ...я, пожалуй, запишу название того лекарства... – сказал он. – Как его?
– Валиум. Или диазепам.
– Ага. Спасибо.
Павел вынул из внутреннего кармана легкого летнего пиджака небольшую записную книжку и сделал в ней пометку...
Старик даже не сердился. Он просто недоумевал.
Едва ли не впервые в жизни он столкнулся с простейшей задачей, которую отчего-то никак невозможно было решить. Дело не стоило выеденного яйца: найти в столице известного бомжа Никишку. Раньше тот сам являлся по поводу и без повода, в периоды «просветления» приносил угощение и всячески старался сохранять дружеские отношения с главарями уголовной среды. А когда срывался в запои, напротив, уже авторитеты краем глаза наблюдали за Кишкой. Все ж человеком он был «своим», а в любой организации всегда нужны «свои», которых не жалко. Ну чтобы как пушечное мясо использовать, в деле каком-нибудь подставить, ментам сдать. Никишке долгое время везло, но для каждого раньше или позже настает его час. Старик решил, что настал он и для Кишки. Но, похоже, убогого, как и водится, взялся оберегать Бог. Никифоров как в воду канул...
– Я не понял. Что значит «нигде нет»? Запил? Сдох? Закопали его?
– Но не только мы, никто не знает! – нервно отвечал Косой. Ему и самому не нравилось это. Да и Старика сердить было страшновато. – Ни бомжи, его собутыльники. Ни братва окрестная.
– Так... – Стариков задумался.
Он уже просил Соколовского найти Кишку. Как ни странно, но ни мощная служба безопасности одного из крупнейших российских холдингов, ни давние приятели из самого крутого управления милиции помочь ему не смогли. То есть вся информация о гражданине Никифорове прежнем у них, разумеется, была. Но куда он делся неделю назад, сказать никто не мог.
