расстегнутой на груди, и с башмаками в руках. — Думаю, что смогу порасспросить наших ребят, — продолжал он, усаживаясь на край единственного оставшегося незанятым стула. Мебели в квартире оказалось немного, но телевизор и стереосистема были высшего качества. — Но я тем не менее сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из наших парней способен на такое. — Барри глубоко вздохнул. — Вы подумаете, что я хвастаюсь, но даже несмотря на отсутствие у меня опыта работы с оптическим прицелом, ни один из наших не может со мной сравниться.
Вики взяла фотографию выпускников полицейской школы с почетного места на телевизоре. Только одно из сдержанно улыбающихся лиц на фотографии несомненно принадлежало к представителю расовых меньшинств. Барри By. «Плюс пять женщин и вервольф. Великолепная компания!» Все женщины были белые. Фактически таким же был и оборотень. «А полиция удивляется, почему рвутся связи между национальными общинами». На самом деле, она должна была это признать, полиция знала, отчего эти связи приходят в негодность, но была не в состоянии быстро выработать и твердо претворить в жизнь решение, которого хотел каждый сознающий существование этой давней проблемы. К сожалению, «на это требуется время» — не слишком мудрый ответ, когда времени остается все меньше.
— Удивляюсь, как это тебя еще не откопали парни из «Стрелковой ассоциации Торонто». — Она осторожно поставила фотографию на место. Для нее самой все еще было непривычно думать о себе и о
Барри улыбнулся несколько застенчиво.
— Меня предупредили, что как только вернусь с олимпийским золотом, в ту же минуту стану их собственностью. — Улыбка сползла с его губ, когда он наклонился зашнуровать башмаки. — Я лучше сам проверю этих ребят, верно?
— Да, если сможешь выяснить, что делали ваши лучшие снайперы в те ночи, когда совершались убийства — это бы нам очень помогло.
— Понимаю. — Узкоглазый полицейский вздохнул, — Жаль, что у нас не было каких-нибудь кризисных ситуаций с захватом заложников в те ночи, — это помогло бы их выявить.
— Жаль, — согласилась Вики, с трудом скрывая совершенно неуместную улыбку. Мальчик — молодой человек — оставался совершенно серьезным.
— Я просто не могу поверить в то, что кто-то стрелял в одного из членов семьи Колина. — Барри сел и начал застегивать рубашку; пальцы его все еще дрожали от негодования. — Они, возможно, самые прекрасные люди из всех, кого я знаю.
— И тебя вовсе не беспокоит, что эти люди могут обернуться животными? — спросил Селуччи.
Барри оцепенел от неожиданности.
— Они не обращаются в животных, — вспылил он. — Только потому, что принимают их обличье, животными они не становятся. И вообще, большинство животных, с которыми я сталкиваюсь за последнее время, ходят на двух ногах! А сверх того, Колин — превосходный коп! Как только он улавливает запах подозреваемого, можете считать, что он у нас в руках. Вы не найдете парня, который мог бы лучше защитить твою спину в трудной ситуации, и, что еще важнее, вервольфы разработали концепцию командной игры.
— Я ведь только поинтересовался, не беспокоит и вас это обстоятельство, — мягко произнес Майк.
— Нет. — Барри покраснел, с раздражением заталкивая рубашку в брюки. — Нет, никогда меня это не беспокоило. Я хочу сказать, как только узнаешь человека, уже не можешь ненавидеть его только потому, что он вервольф.
«Мудрые слова, как раз для нашего времени», — подумала Вики.
— Ладно, вернемся к стрельбе…
— Да, я думаю, что знаю одного человека, который мог бы помочь. Берти Рейд. Она — настоящий знаток, знаете ли, одна из тех, кто может засыпать вас фактами и цифрами всего произошедшего за последние пять десятков лет. Если есть кто-то в наших краях, способный на такие выстрелы, будьте уверены, эта дама его знает. Или же найдет возможность разыскать его.
— Она стреляет?
— Временами, но теперь уже использует меньший калибр. Ей, должно быть, уже перевалило за семьдесят.
— Вы знаете адрес этой Берти Рейд?
— Нет, не знаю, и ее номер не включен в абонентский список — я слышал, как она упомянула однажды об этом на стрельбище, — но найти ее несложно. Она частенько появляется в спортивном клубе «Лесная дорога», как правило, после полудня, сидит там в комнате для гостей, выпивает по несколько чашек чая и критикует чью-нибудь стрельбу. — Барри взглянул поверх листа бумаги, на котором записывал, как доехать до клуба. — Берти всегда твердит, что мое предплечье слишком напряжено. — Сгибая руку, он прибавил: — Думаю, она права
— Почему вы не тренируетесь на полицейском стрельбище? — поинтересовался Селуччи.
Барри By выглядел слегка застенчивым, когда передавал адрес клуба.
— Я бываю там иногда. Но там всегда слишком много зрителей, ну и, кроме того, мишени в виде людей. Мне это не нравится.
— Меня это никогда не заботило, — сказала ему Вики, бросая сложенный лист бумаги к себе в сумку. По правде говоря, она слегка слукавила. Это было прагматично, разумеется, — то, во что стреляет коп, должно иметь вид человеческой фигуры, но ежегодные квалификационные стрельбища всегда оставляли в ней легкое ощущение стыда за собственное искусство.
Они проводили Барри вниз до автостоянки, наблюдая, как он натягивает кожаную куртку — «предпочитаю слегка попотеть, чем оставить кожу с локтей на тротуаре» — и надевает шлем с оранжевой люминесцентной полоской на затылке, тщательно укладывает форменную фуражку под сиденье своего мотоцикла и с ревом уносится прочь.
Вики вздохнула, осторожно прислонившись к горячему металлу машины Селуччи.
— Пожалуйста, скажи мне, что я никогда не была столь преисполнена энтузиазма
— Ну да, — фыркнул Майк, — бывало и хуже.
Он открыл дверь машины и опустился на виниловое сиденье. На стоянке не было ни одного тенистого уголка, где можно было припарковаться, не принес никакого облегчения и разговор, ради которого они сюда прибыли. Еле слышно проклиная все на свете, прикоснувшись локтем к раскаленному сиденью, он открыл дверь для Вики и занялся кондиционером, пока она втискивалась в эту душегубку.
Эхо их ссоры словно повисло в раскаленном воздухе. Ни один из двоих не заговорил, опасаясь, что все может начаться сызнова.
У Селуччи не было желания произносить монолог об опасностях моральных суждений, и он знал, что, насколько это касается Вики, тема закрыта. «Но если она воображает, что я уеду прежде, чем дело закончится, ей придется подумать еще раз». На работу ему не нужно было возвращаться до четверга. Теперь дело было серьезнее, чем проблема идентификации Генри Фицроя, надо было спасать от самой себя Вики. Примерно с минуту оба они молчали.
— Уже почти половина первого, и я умираю с голоду. Как ты смотришь на то, чтобы остановиться и перекусить слегка?
Вики взглянула на листок с каракулями Барри и с благодарностью приняла предложенное перемирие.
— Только если мы поедим по дороге, не выходя из машины.
— Прекрасно. — Майк выехал на улицу. — Только если это не будут цыплята. В этакой жаре салон буквально пропитывается их запахом, и я потом никак не могу от него избавиться.
Они остановились возле первой же закусочной, оказавшейся по пути. Сидя в машине, Селуччи поглощал жареный картофель, ожидая, пока Вики выйдет из туалетной комнаты. Его внимание привлек черный с золотом джип, припаркованный на другой стороне улицы. Он знал, что где-то уже видел его, но не помнил где, в памяти сохранились только не слишком приятные ощущения.
Водитель затормозил перед захудалой на вид сапожной мастерской. Выцветшая надпись на одной половине окна, которую смог рассмотреть Майк, гласила: «Вы не сможете выглядеть опрятно, если на ваши ботинки смотреть неприятно». Он попытался вспомнить, где видел эту машину, пока ответ сам не вышел из мастерской.
