с радостью подарю тебе. — Открытый взгляд и легкая улыбка самыми кончиками губ. С тобой нельзя играть по твоим правилам, с тобой вообще нельзя играть, говорят они. Я тебе не враг и не желаю им становиться, и ты поверишь мне, потому что я умею ценить доверие оказанное мне.
— Ты меня удивляешь, когда ты успела узнать какие танцы, и в каком порядке, будут сегодня вечером?
— Пусть источник информации останется моим маленьким секретом. — Кокетливая улыбка и хитрый прищур глаз — считай это дружеским флиртом. — Лучше расскажи мне, кто есть кто в этом зале, с кем мне следует познакомиться поближе, кого лучше игнорировать, а с кем стоит дружить, дабы не приобрести опасного врага.
— Эллис, на мой взгляд, ты слишком прагматична, это вечер веселья, не стоит думать о делах, танцуй, веселись, это больше тебе к лицу. При твоем наряде, отбоя от кавалеров точно не будет. — Вялая попытка отбиться. Да герцог Каэрсанит не слишком жаждет посвящать ее в дворцовые интриги, расстановку сил и прочее. Он не понимает ее, совершенно, а значит, не может предугадать, как она распорядиться полученной информацией. И в то же время никто кроме него не сможет подать эту информацию так, как было бы выгодно королевству.
— Кэриен, я просто не могу иначе. Более того, я доверяю твоему мнению, ты лучший друг моего будущего супруга, получая от тебя информацию, я могу быть уверена, что меня не втягивают в интриги против короля и королевства. Я ведь совсем ничего не знаю, ни о вашем мире, ни о принятых порядках. Представь, что может случиться, если в следующем танце меня пригласит более ушлый кавалер и даст намеренно ложную информацию. На мне как на будущей королеве лежит слишком большая ответственность, чтобы я могла допускать ошибки в общении с аристократией, или попадаться в сети дворцовых интриганов. А постоянно всех и во всем подозревать я не смогу, ни физически, ни морально. Наверняка от моего поведения во многом будет зависеть их лояльность к королевской семье. Или хочешь сказать, что ваша история не знает переворотов и попыток свержения неугодных монархов. — Против таких доводов возразить Кэриену оказалось нечего, да и не хотелось. Девушка не лгала, он это чувствовал и без магии. Более того, приведенные ею доводы вызывали уважение. Он даст ей информацию дозировано, но достаточно полно, чтобы Эллис не решила, что он что-то от нее скрывает. Он даст ей информацию так, что у нее и в мыслях не возникнет обратить ее против короля, даже в их личном противостоянии.
Вопросы будущая королева задавала редко и в основном они касались людей связанных с королевскими финансами и экономикой страны. С одной стороны эта информация больше всего ее интересовала, а с другой стороны Кэриен теперь четко представлял сферу ее внимания. В ее же голове уже прорисовывался план основных действий, и она найдет, где раздобыть еще больше нужных сведений. Дитя информационного века, очевидец информационных войн, она как никто умеет ценить эту странную госпожу.
Они кружили в танце, три простых па запомнились мгновенно. Герцог оказался танцором не хуже ее жениха, он с легкостью помогал ей не допускать мелких ошибок, не забывая при этом нашептывать о пролетающих мимо парах. С последними нотами он произнес последние слова, добавить к сказанному нечего. И Эллис покидает его, переходя от теории к практике. Кэру стало интересно, кого же из представленных им мужчин она выберет в роли своей первой жертвы. А поскольку ее платье и волосы лучше любого маяка выдавали место расположение хозяйки, не составляло большого труда издалека пронаблюдать за девушкой. Не забывая попивать вино в компании, таких же молодых аристократов, Кэриен привычно болтал с ними на извечные темы: оружие, лошади и женщины. А то, что он все время смотрел в сторону невесты короля, удивления ни у кого не вызывало, в этом он оказался далеко не одинок.
Глава службы безопасности королевства очень сильно удивился, когда Эллис проигнорировала мужчин и направилась знакомиться с женщинами. Теперь ему оставалось гадать, то ли она ловко провела его, то ли и в самом деле нуждалась в информации, лишь для того, чтобы не оказаться в паутине интриг.
Эллис не знала, кто на самом деле герцог Каэрсанит и чем занимается при дворе, более того она решила даже не думать на эту тему. К предостережениям умных людей и нелюди стоит прислушиваться, а девушка прекрасно помнила слова друида. Сейчас попытка получить информацию из уст герцога уже не казалась ей такой удачной, как вначале. Да он рассказал ей достаточно полно, но она очень сомневалась что все. Кэриен опасался сказать ей лишнее, хоть и ничем не выдал этого, и это пугало. Придя к такому выводу, Эллис решила как можно реже и аккуратнее использовать его в качестве источника информации. А сейчас следовало убедить, наверняка следящего за ней герцога, в том, что эти знания ей нужны отнюдь не для активных действий. В этом мире, как она уже поняла, привыкли недооценивать женщин, Эллис, по крайней мере, на это очень надеялась. Поэтому начать свою деятельность она решила не с «головы», а с «шеи».
То, что будущая королева предпочитала мужские компании, отнюдь не означало, что она не способна найти общий язык с представительницами своего пола. Пара комплиментов, искренняя и доброжелательная улыбка, а так же советы в отношении наряда на следующий бал, сделали свое дело. Эллис не любила говорить о моде и тряпках, но это отнюдь не означало, что она в этом ничего не смыслит. Сейчас она являла собой законодательницу новой моды, и это значительно упрощало задачу. Единственное что не давало ей покоя, так это настойчивый взгляд в спину. Это однозначно был не герцог, его внимание она приметила очень быстро, и зуда между лопаток оно не вызывало. К сожалению, за ней сейчас наблюдали слишком многие из присутствующих. Кто-то более внимательно, кто-то с любопытством, кто-то в восхищении, кто-то с недовольством. Отыскать среди них владельца излишне пристального взгляда, не выдав себя, не представлялось возможным. Девушка лишь печально вздохнула про себя, старательно удерживая безмятежный вид. Вот они первые последствия ее желания произвести впечатление. Как минимум одного врага она уже приобрела, и хорошо, если этот враг ограничится мелкими пакостями. Вторя ее мыслям, по залу пронесся легкий сквознячок, неприятно охладивший открытую спину.
Она рассматривала будущую королеву излишне пристально, но ничего не могла с собой поделать. Девчонке удалось покорить сердца многих, и это еще больше раздражало. Простушка, это герцогине удалось выяснить наверняка, в своем мире она была почти никем, по крайней мере, по рождению. Но тут держалась неплохо, даже более чем хорошо для никого, но недостаточно для леди достойной стать королевой. И это бесило герцогиню. Если бы не избранница Первых, королевой стала бы она, наследница одного из древнейших родов, который уже тысячу лет не роднился с королевским, а потому имел наибольшие шансы.
Герцогиня давно смерилась с неизбежным, семнадцати лет вполне хватило для этого. Но позволить, чтобы трон заняла, во многом уступающая ей девчонка…. Она могла смириться с лучшей, более достойной кандидатурой, но никак не с уступающей ей. Конечно, эта девочка оказалась не так плоха, как могла бы, но пока уступала, и это обижало. Да, она хорошо держала ее пронзительный взгляд, почти не выдавала своего беспокойства, и источник пыталась отыскать незаметно. Но интриги ей знакомы лишь понаслышке, в этом герцогиня не сомневалась, у нее на это особое чутье, которое никогда не подводило. К сожалению, это важнейшее умение для королевы, особенно если она хочет мира во всем мире. Мужчины всегда думали о женщинах свысока, а те в ответ научились искусству интриг. Даже глава службы безопасности королевства не всегда мог превзойти интриганок, правильно распутать сплетенный клубок. Он даже не подозревал, как много герцогине о нем известно, и как часто она его использовала. Именно она как никто другой достойна возглавить страну.
«Твоя жизнь королева, не должна казаться тебе сахаром, успехи расхолаживают, заставляют терять бдительность. Я тебе этого не позволю, девочка! Выживешь, значит, достойна называться королевой, ну а нет…. Мне не составит труда занять твое место, жизнь штука длинная, а ждать я умею»
Его взгляд сам по себе стремился отыскать серебро ее одежд. Как же он проклинал себя за заключенное пари. Не ограненный алмаз, почему он этого не замечал, пока она не превратилась в бриллиант в серебряной оправе. Какая ирония, серебро издревне считалось цветом человеческой королевы, как золото цветом короля. Стоило ей облачиться в королевский цвет, и все в восхищении замирают перед ней. Первые не ошиблись, впрочем, так было всегда. А ведь уже сегодня он мог обладать этой
