вы это помните? И я мог оставить вас гнить в тюрьме.
Анджела ощутила тугой комок в горле. Нижняя губа ее задрожала, и из глаз брызнули слезы.
— Вы не должны быть таким жестоким, — тоненьким голоском проговорила она. — Я предлагала вернуть жилет, но ваш адвокат сказал, что уже поздно. Но если на то пошло, это ваша вина, что я взяла жилет!
— Моя вина? Но это смешно!
— Разве? — Анджела выпрямилась, и в ее глазах снова сверкнул гнев. — Я не смогла сама зашнуровать платье, а вы отключились. Поэтому мне понадобился ваш несчастный жилет.
— Ах вот почему вы его взяли! — засмеялся Брэдфорд. — Дорогая моя, внизу было множество женщин, которые были бы рады вам помочь.
— Я не могла идти вниз, не рискуя столкнуться с этой кошмарной Моди! — На лице Анджелы отразился ужас.
— Стало быть, вы сбежали, но, к счастью, оставили жакет и пальто.
— К счастью?!
— Благодаря им мы нашли вас. Я поставил там человека на тот случай, если вы вернетесь, и он узнал от швейцара, что вы забыли свою одежду. Вам повезло, что этот человек унес их раньше, чем до них добралась Моди.
— Не сказала бы, что мне повезло, поскольку благодаря этому до меня добрались вы! — парировала Анджела.
— А вы предпочли бы, чтобы вас нашла Моди? Она была настроена весьма решительно. — Брэдфорд хмыкнул и замолчал. — Впрочем, не думаю… Так или иначе, мы нашли записи в кармане вашего жакета… Что-то из области математики, причем они были сделаны на бланке вашего пансиона. Мой человек отправился в пансион и узнал вас по описанию. — Поскольку Анджела никак не отреагировала на сказанное, он вздохнул:
— Анджела, я не хотел вас арестовывать, хотел лишь застать вас здесь, когда вернусь.
Анджеле потребовалось все ее самообладание, чтобы снова не залепить Брэдфорду пощечину.
— Надо, следовательно, понимать так, что я провела трое суток в заключении не за то, что взяла ваш жилет, а для того, чтобы ублажить вас, когда вы приедете? Из всех презренных и отвратительных людей вы…
— Довольно! — оборвал ее Брэдфорд. — Если вы хотите поговорить о том, что достойно презрения, давайте вернемся к вам. Вы воспитанница привилегированного пансиона, по всей видимости, из хорошей семьи — и идете в бордель продавать себя!
— Я этого не делала! — задохнулась от возмущения Анджела.
— Тогда как это назвать, мисс Смит? — многозначительно спросил он. — Вы же не станете отрицать, что я заплатил за вас? Или, может быть, вы скажете, что я вас изнасиловал?
— То, что сделала я, не извиняет вас за то, что сделали вы!
— Мисс Смит, я взял у вас то, чего не ожидал и чего не просил, в результате это обошлось мне в лишних пятьсот долларов.
— О чем вы говорите?
— О вашей девственности.
Анджела почувствовала, что ей не хватает воздуха.
— Полагаю, что вы должны дать мне необходимые объяснения, — продолжал Брэдфорд. — Что вы делали в этом заведении?
Анджела поняла, что попала в ловушку.
— Я увидела вас на улице и подумала что… что узнала вас. Я не имела понятия, что это было за заведение., . Я просто хотела поговорить с вами.
— Мы определенно поговорили, — саркастически сказал Брэдфорд. — И я, конечно, оказался не тем человеком, которого вы знали, не так ли?
— Именно так! Вы оказались совсем не тем человеком, какого я знала! — ответила Анджела, вкладывая в свои слова одной ей понятный смысл.
— В таком случае, почему вы не извинились и не покинули заведение сразу же, как только убедились в своей ошибке?
— Я… — Продолжать дальше, не говоря всей правды, было невозможно.
— В чем же дело, мисс Смит? — поддразнил ее Брэдфорд. — Вы стесняетесь признаться, что искали острых ощущений и развлечений? Встречается немало девушек, которые хотят их испытать, но не так много столь отчаянных.
Щеки Анджелы вспыхнули.
— Вы заблуждаетесь! Я не искала развлечений и острых ощущений!
— Тогда просветите меня. Если вы не хотели отделаться от девственности, чтобы затем наслаждаться беспорядочными случайными связями, то с какой целью вы отдали ее мне?
Анджела сжалась в комок.
— Я не обязана отвечать на ваши вопросы, мистер Мейтленд!
Брэдфорд нахмурился, затем пожал плечами.
— Положим, я не стану допытываться сейчас. Но обещаю вам, что непременно получу ответ, прежде чем расстанусь с вами.
Прежде чем расстанется с ней? Что это может означать? Это прозвучало как угроза.
Внезапно Анджела подумала, что едут они уже довольно долго и, выглянув из окна экипажа, увидела, что движутся они по открытому полю.
— Куда вы меня везете? — с тревогой спросила она.
— Вы некоторое время побудете моим гостем.
— Ни за что!
— Анджела, успокойтесь! — Брэдфорд покачал головой. — Трудно предсказать, как поведет себя женщина.
— О чем вы говорите?
— О вас, моя дорогая. Я был уверен, что вы будете благодарны мне за то, что я не возбуждаю против вас дела, что вы будете счастливы провести со мной остаток ваших каникул… Я даже позаботился о том, чтобы снять для нас дом в деревне. Туда мы сейчас и направляемся.
— Вы можете ехать туда «ли куда вам заблагорассудится — типе на это наплевать. Я же отправлюсь в Спрингфилд и, надеюсь, с Божьей помощью забуду о том, что встречалась с вами, — резко сказала она.
— Что случилось с девушкой, которая так хотела доставить мне радость? — многозначительно спросил Брэдфорд.
Анджела покраснела и отвернулась к окну, будучи не в силах взглянуть ему в лицо.
— : Эта девушка провела три мучительных дня в заточении и обнаружила, что вы порядочный негодяй.
— Я сделал это из-за вас, Ангел, — тихо сказал Брэдфорд.
Анджела устремила на него темно-фиолетовые глаза:
— Неужели вы не можете понять. Что я вас презираю? Какое право вы имеете похищать меня? И сажать в тюрьму?! Я ненавижу вас!
— Анджела, вы слишком мало меня знаете, чтобы ненавидеть.
— Знаю достаточно, — холодно сказала она. Брэдфорд наклонился к ней и попытался взять ее за руку, но Анджела мгновенно выдернула ее.
— Послушайте, я сожалею о том, что действовал таким образом. Я не хочу воевать с вами. Я хочу вас. Поэтому я здесь. Поэтому я и влип в эту историю.
Анджела не отвечала. Брэдфорд снова откинулся на спинку сиденья, не сводя с нее взгляда. Они не проронили ни слова до конца путешествия.
Глава 16
Анджела не проявила особого интереса к апартаментам, в которых оказалась. Просторная спальня была теплой и уютной, в камине потрескивал огонь, босые ноги утопали в толстых
