коврах. Объективно говоря, это была роскошная комната, но для Анджелы — всего лишь новая тюрьма.
Как бы это ни казалось невероятным, тем не менее это так. Дверь была заперта с другой стороны.
— Некоторое время вы побудете у меня, нравится вам это или нет, — сказал Брэдфорд, когда привез ее в дом и проводил на второй этаж. — В вашем распоряжении целый день, за это время успеете обдумать свое положение и убедиться, что у вас нет выхода. В ваших же интересах проявить большую сговорчивость, когда я приду вечером.
Весь день Анджела в ярости мерила шагами комнату и надорвала горло, крича и требуя освободить ее. Неужели еще несколько дней назад она исступленно мечтала о том, чтобы снова увидеться с Брэдфордом?
Анджела собрала все находящиеся в комнате предметы, которые можно было использовать в Качестве оружия: книги, вазы, часы, две небольшие чугунные статуэтки, — и сложила их на кровати, готовясь забросать ими Брэдфорда, едва лишь он откроет дверь. Если это не остановит его, она пустит в ход металлическую кочергу, стоящую у камина.
Брэдфорд большую часть дня провел в комнате внизу. Он понимал, что не имеет права удерживать девушку вопреки ее воле и что за это может сам оказаться за решеткой. Тем не менее он сознательно шел на риск и готов был заплатить даже такую цену.
Приготовление обеда заняло у него довольно много времени, после чего он сам удивился тому беспорядку, который учинил на кухне. Наконец, уставив поднос едой, Брэдфорд подошел к двери в комнату Анджелы, чтобы отпереть ее. Конечно, его мучила совесть из-за того, что он держит девушку взаперти, но другого выхода он не видел. Требовалось время, чтобы Анджела могла успокоиться, рассуждал он. Ведь раньше раскрыла же она ему объятия. Возможно, он ей нравился.
'Изнутри не доносилось ни звука. Брэдфорд повернул ключ в замке и приоткрыл дверь. Затаив дыхание, он шагнул в комнату, и в ту же секунду какой-то предмет пролетел над его головой и с грохотом упал у него за спиной. Увидев Анджелу, сидящую на кровати и готовую запустить в него увесистой книгой, он быстро выскочил из комнаты и захлопнул за собой дверь.
Брэдфорд хмуро смотрел на закрытую дверь. Дело принимало непредвиденный оборот.
— Анджела, так не пойдет, — крикнул он. — Я все-таки намерен войти к вам.
— Входите, если не боитесь получить по голове.
— Я принес еду. Вам надо поесть.
— Я обойдусь без еды. Мне ничего не надо из ваших рук.
Брэдфорд покачал головой. Многие научились обходиться без еды во время войны. Интересно, где про вела эти трудные годы Анджела Смит? Он хотел как можно больше узнать об этой девушке и был преисполнен решимости добиться этого. Через несколько дней он наверняка будет знать подробности ее жизни.
Брэдфорд посмотрел на поднос — и у него родилась идея. Освободив поднос от еды, он выставил его перед собой, медленно приоткрыл дверь и просунул голову. Когда какой-то предмет ударился о дверь, Брэдфорд бросился вперед. Прежде чем он достиг кровати, о поднос разбилась ваза, а в бедро угодила книга.
Выпрямившись, Анджела поджидала его с кочергой в руках. Брэдфорд засмеялся:
— Ты, конечно, не сдашься. Ангел?
— Не смейте меня так называть! — выкрикнула она и замахнулась кочергой.
Но Брэдфорд был хорошо тренирован. Он уклонился от удара и схватил ее за запястье, прежде чем она успела снова поднять кочергу.
— А чем теперь будешь воевать? — спросил он, выдернув из ее рук оружие.
— 'Этим! — Она замахнулась другой рукой, собираясь залепить ему пощечину, но он поймал и эту руку.
— А теперь чем?
Брэдфорд притянул Анджелу к себе и упал вместе с ней на кровать. Глаза ее метали молнии и стали темно-фиолетовыми.
— Не сходи с ума, Ангел. Перестань сопротивляться.
— Вы не имеете права держать меня здесь! — прошипела она.
— Проигнорировав ее слова, Брэдфорд уткнулся лицом ей в шею. От прикосновения его губ по руке Анджелы побежали мурашки. Его ноги крепко прижимались к ее ногам. Она сделала попытку освободить руки, но Брэдфорд не отпускал их и продолжал скользить губами по ее нежной шее.
— Прекратите, — запротестовала она, но он почувствовал неуверенность в ее голосе. — Пожалуйста!
В ответ Брэдфорд припал к ее губам. Она почувствовала жадность, с которой он впился в ее губы, и ее всколыхнуло ответное желание. Анджела попыталась напомнить себе, что ненавидит этого человека.» Его прикосновения мне неприятны», — убеждала она себя. Но вместо этого она выгнулась навстречу ему, проклиная одежду, которая разделяла их тела.
— Люби меня, Ангел, — хрипло зашептал Брэдфорд, вновь касаясь губами ее шеи. — Будь моей. Никогда и ничего я не хотел так, как хочу тебя.
— Нет! — застонала она, чувствуя, как слабеет ее решимость.
— Да! — прошептал он.
— Да! — вздохнула она.
Глава 17
После этого они провели ошеломительно Прекрасную неделю в красивом загородном особняке. Он не мог насытиться ею, как, впрочем, и она.
Анджела быстро поняла, что страсти ей не занимать. Достаточно было Брэдфорду прикоснуться к ней — и она уже изнемогала от желания.
А вот о прошлом Анджела говорить не хотела — Брэдфорд весьма скоро убедился в этом. Когда он однажды попытался кое-что выпытать у нее, она замкнулась и насторожилась. Сама Анджела ни слова не говорила о том, кто она, полагая, что теперь уже поздно, что он рассвирепеет, если узнает правду, и тогда она потеряет его.
Брэдфорд не делал новых попыток расспрашивать ее о прошлом, хотя говорили они много. Он рассказывал ей о войне, о выигранных и проигранных сражениях, в которых участвовал.
— Армия Потомака была сильнейшей, — говорил Брэдфорд, сидя перед камином и потягивая подогретое вино. — Я вторично вступил в нее в шестьдесят третьем году, когда армией командовал генерал Джордж Мид. Воевать под началом старика Джорджа — это великая честь, Ангел. Человеческая храбрость всегда достойна уважения. Мы вступили в бой с Ли близ Геттисберга и заставили южан отступить в Виргинию. То был праздник! Но были и не только блестящие победы. Было и такое, от чего нормального человека воротит. Взять, например, бойню у Сементри Ридж, где мы перебили почти всех южан, когда они атаковали эту злосчастную высоту. — Лицо Брэдфорда при этом воспоминании помрачнело.
В этот день он больше не говорил о войне и завершил свой рассказ лишь на следующий день.
— После Сементри Ридж я служил кавалеристом под командованием Малыша Фила до самого конца войны.
— Он тоже был генералом?
— Генерал-майор Шеридан. Замечательный человек!.. Были и другие важные сражения, а в шестьдесят пятом году мы снова встретились с армией Ли. Мы знали, что Юг побежден, но — черт побери! — они не желали признать это! Мы принудили Ли к сдаче в апреле, когда заблокировали ему отходы.
— Хорошо бы, война тогда и кончилась, — заметила Анджела, вспоминая, что именно после того, как Ли сдался, Кенди занял Мобил, а Уилсон совершил налет на Алабаму.
— После победы в Аппоматоксе остатки южных армий сдались довольно быстро… Но почему ты так сказала, Ангел? Ты ведь здесь, на Севере, была в полной безопасности, разве не так?
— Да, конечно, — вынуждена была соврать Анджела.
Она должна благодарить Наоми за то, что та помогла ей избавиться от южного акцента. Анджела была рада, что у Брэдорда не возникло подозрений в том, что она не с Севера. Это избавляло ее от лишней лжи. Одно дело — умалчивать об истине, и совсем другое — беспардонно врать.
В тот же день Брэдфорд рассказал ей, насколько война изменила его. Это во многом объясняло, почему
