— Не ругайся, милая, во всяком случае, не с самого утра. — Он лежал рядом с ней, улыбаясь своей самой обаятельной улыбкой. — А почему я не могу называть тебя красоткой?
— Потому что меня так называет твой брат и это напоминает мне о нем, — сказала она, попытавшись, насколько возможно, сохранить достоинство.
Его губы, словно поддразнивая, чуть коснулись ее губ.
— Это ни к чему, по крайней мере тогда, когда мы занимаемся любовью с тобой. Мне неприятно ревновать тебя к собственному брату.
— А ты ревнивый, Лукас?
— Не знаю, — пробормотал он между поцелуями.
— Тогда почему ты так говоришь?
— Давай скажем так: когда ты со мной, я хочу быть уверенным, что ты полностью принадлежишь мне. Понимаешь?
— Пожалуй, я сейчас мало что понимаю, — пробормотала она.
Когда его губы скользнули вниз, Шерис закрыла глаза и тихо застонала. Она погрузилась в пучину ощущений, которые возникали только от его близости, Она чуть не вскрикнула, когда он прекратил свои ласки.
Шерис открыла глаза. Лукас смотрел на нее так, что она почувствовала себя обожаемой и желанной, самой желанной женщиной в мире. Этот человек не охотился за ее деньгами и не заключал пари о ее любви. В его желании близости не было никаких скрытых мотивов. Он просто хотел ее. И осознание этого взволновало Шерис, искренность его желания затронула какую-то нежную струну в ее груди, которой никто не касался прежде.
— Боже, как ты красива!
— Я начинаю верить, что ты действительно так думаешь, — сказала она чуть дыша. Их глаза встретились.
— А ты так не думаешь?
— О, Лукас, оставь разговоры на потом, — простонала она и привлекла его к себе.
Он засмеялся. Она хотела его сейчас, немедленно, ему же хотелось постепенно исследовать ее тело и доставлять ей сладчайшее наслаждение.
Он постигал, что доставляло ей наибольшее удовольствие, и как бы переносил ее с одной вершины на другую. Когда дело касалось Шерис, отдавать доставляло такое же наслаждение, как брать.
Глава 25
Шерис стирала нижнюю юбку. Лукас увидел это, зайдя за угол дома и заглянув на задний двор. Чарли свернулся клубочком на его руках. Лукас улыбался, а Чарли мурлыкал. Шерис даже подумала, не галлюцинация ли у нее.
Но стоило Чарли почувствовать ее запах, как он издал ужасающий вопль и стал яростно вырываться из рук Лукаса.
Освободившись, он прыгнул в окно спальни.
— Я знал, что он так сделает, — сказал Лукас, присаживаясь рядом с ней на крылечко, — Я никак не мог понять, почему мы с ним не можем поладить. Видишь ли, обычно животные меня любят. Но наконец я разгадал, в чем дело.
— Ив чем же?
— Когда в последний раз у Чарли была подруга?
— Лукас!
Он засмеялся:
— Я серьезно. Он же мужчина, и ему, как и всем мужчинам, нужна женщина. Но так как таковой не имеется, он привязался к тебе.
— Не говори глупостей.
— Этот кот видит во мне или любом другом приблизившемся к тебе человеке соперника.
— Чушь, — не согласилась Шерис. — Я уже говорила тебе, он просто не любит незнакомых.
— Тогда почему Чарли только что подошел ко мне в конюшне с самым дружелюбным видом? Потому что тебя там не было и ему не нужно было за тебя сражаться.
— Он действительно сам подошел к тебе?
— Ты же видела, он даже позволил мне взять себя на руки.
— Но если то, что ты говоришь, правда, как мне найти ему здесь подругу?
— Не думаю, что в Ньюкомбе есть другие кошки, но я могу разослать объявления в газеты ближайших городов, посмотрим, что получится. В любом случае мне нужно сегодня вернуть коляску в город, так что переодевайся, поедешь со мной.
— Но как я вернусь из города домой?
— Верхом. Тебе пора брать уроки верховой езды. Она отвернулась от него и снова принялась за нижнюю юбку.
— Пожалуй, я останусь дома. Я не нужна тебе для того, чтобы рассылать эти объявления.
— Но я хочу прокатиться в твоей компании.
— У меня слишком много работы, Лукас.
— Пойди надень те брюки, которые я купил тебе, Шерис.
Она вздернула голову.
— Я не надену эти брюки, тем более в город! — Как он смеет приказывать ей?
— Я купил брюки для того, чтобы ты их носила. И ты их наденешь.
— Нет, — твердо заявила она и для убедительности покачала головой.
Лукас медленно встал и направился к ней. Она отскочила, держа перед собой, как оружие, мокрую юбку.
— Хочешь заключить небольшое пари, голубушка? — мягко спросил он. — Спорим, что ты поедешь со мной в город и наденешь эти брюки? Спорим, что я сам надену их на тебя, если ты этого не сделаешь?
Глаза ее расширились.
— Не наденешь!
Он сделал еще шаг по направлению к ней, и она бросилась к дому. Но прежде чем она успела добежать до двери, Лукас схватил ее.
— Хорошо! — закричала она. — Я их надену, только отпусти меня.
Он послушался, и взбешенная Шерис увидела его усмешку.
— Только не задерживайся слишком долго, а то я подумаю, что тебе все-таки нужна моя помощь.
— Лукас Холт, ты тиран! — сердито выкрикнула она.
— Просто я не хочу разлучаться с тобой сегодня.
— О, я сейчас закричу! — И она наконец сделала это.
Два часа спустя они вернули коляску Питу в его «Прокат и конюшню» и оставили там двух своих лошадей. На Шерис был ее дорожный костюм. Жакет надет поверх купленной Лукасом рубашки, безобразные брюки скрыты под юбкой. Лукас посмеялся над этим компромиссом, мерзкий тиран!
Но она не могла на него долго сердиться. Этот шалопай отличался от всех других мужчин, которых она знала. Она могла прийти в ярость, но стоило ему улыбнуться, поддразнить или умаслить ее, и она забывала, из-за чего сердилась.
Лукас оставил ее у почты, а сам пошел выяснить, выехал ли дилижанс Эмери по расписанию.
— Я забыл кое-что сообщить ему вчера, — объяснил он. — Если дилижанс, как всегда, опоздает, я избавлюсь от необходимости писать ему.
— Чем мне заняться, пока я буду ждать тебя?
— Напиши три экземпляра объявления, а я заплачу и отправлю их, когда вернусь. Ты лучше меня знаешь, как описать кошку, которая подойдет Чарли. Уилбер даст тебе бумагу и ручку. И пока ты здесь, выясни, не пришла ли на наше имя какая-нибудь корреспонденция.
— Но разве почту не доставляют на ранчо? Он покачал головой:
— Нужно забирать ее здесь.
— Ты хочешь сказать, что здесь может лежать письмо, а я ничего не узнаю об этом? — Она пришла в ужас.
