– Но это же абсурдно, – сказал Маскалл, широко раскрыв глаза. – Допустим, ты красивая женщина – не можем же мы быть до такой степени дикарями.
Ошикс вздохнула и встала на ноги.
– Это не имеет значения. Я могу подождать.
– Из этого я делаю вывод, что ты намереваешься путешествовать в моем обществе. У меня нет возражений – на самом деле, я буду рад – но только при условии, что ты не будешь об этом говорить.
– Но все же ты считаешь меня красивой?
– Почему я не должен так считать, если это факт? Но я не вижу, какое отношение это имеет к моим чувствам. Покончим с этим, Ошикс. Ты найдешь много мужчин, которые будут обожать и любить тебя.
Тут она вспыхнула.
– Дурак, разве любовь выискивают и выбирают? Ты что думаешь, что меня так приперло, что мне приходится рыскать в поисках любовников? Разве в этот самый момент меня не ждет Кримтифон?
– Ну хорошо. Извини, что задел твои чувства. Но не нужно больше искушать меня – а это именно искушение, раз дело касается очаровательной женщины. Я не принадлежу себе.
– Я ведь не предлагаю чего-то столь уж отвратительного, не так ли? Почему же ты меня оскорбляешь?
Маскалл заложил руки за спину.
– Я повторяю, я не принадлежу себе.
– Тогда кому ты принадлежишь?
– Вчера я видел Суртура и с сегодняшнего дня служу ЕМУ.
– Ты говорил с ним? – с любопытством спросила она.
– Да.
– Расскажи, что он сказал.
– Нет, не могу – не стану. Но что бы он ни сказал, красота его была более мучительна, чем твоя, Ошикс, и поэтому я могу смотреть на тебя хладнокровно.
– Суртур запретил тебе быть мужчиной?
Маскалл нахмурился.
– Что, любовь так уж свойственна мужчинам? По-моему, она больше популярна среди женщин.
– Не имеет значения. Ты не всегда будешь таким ребячливым. Но не слишком испытывай мое терпение.
– Поговорим о чем-нибудь другом – а самое главное, давай отправимся в путь.
Вдруг она разразилась таким грудным, приятным и пленительным смехом, что в нем вспыхнуло желание, и ему захотелось ее обнять.
– О, Маскалл, Маскалл – какой ты глупец!
– В чем я глупец? – нахмурился он, злясь скорее не на ее слова, а на собственную слабость.
– Разве весь мир не творение бесчисленных любовных пар? И все же ты считаешь себя выше всего этого. Ты пытаешься улететь от природы, но где найдешь ты нору, чтобы спрятаться?
– Помимо красоты, я должен отдать должное другому твоему качеству: настойчивости.
– Узнай меня поближе, и тогда ты естественным образом подумаешь дважды и трижды, прежде чем меня отшвырнуть… – А теперь, прежде чем пуститься в путь, нужно поесть.
– Поесть? – задумчиво спросил Маскалл.
– Разве ты не ешь? Пища относится к той же категории, что и любовь?
– Что это за пища?
– Рыба из реки.
Маскалл припомнил обещание, которое он дал Джойвинд. И в то же время он ощущал голод.
– А нет ничего поумереннее?
Она презрительно сжала рот.
– Ты прошел через Пулиндред, не так ли? Все люди там одинаковы. Они думают, что жизнь нужно созерцать, а не жить ею. Теперь, раз ты собираешься в Ифдон, тебе придется изменить свои представления.
– Иди, лови эту рыбу, – ответил он насупившись.
Широкие чистые воды текли мимо них со стороны гор, вздымаясь волнами. Ошикс опустилась на колени на берегу и пристально вглядывалась в глубину. Вдруг взгляд ее стал напряженным и сосредоточенным, она запустила руку в воду и вытащила какое-то маленькое чудище. Оно больше походило на рептилию, чем на рыбу, со своими зубами и чешуйчатым панцирем. Она швырнула его на землю, и оно начало ползать вокруг. Неожиданно она всю свою волю направила в сорб. Существо подскочило в воздух и упало замертво.
Она подобрала кусочек сланца с острым краем и с его помощью удалила чешую и внутренности. При этом она выпачкала руки и одежду светлой алой кровью.
