повысила голос, ее снова охватило негодование. – Торольф удерживал меня, а Ройс, вместо того чтобы уйти, зная, что я последую за ним, сам полез в ловушку. Это была самая идиотская вещь, которую он только мог сделать. Именно на это они и рассчитывали!
– И все же ничего не случилось.
На лице Кристен отразилось возмущение.
– Не об этом речь. Он ухитрился так повернуть дело, что преимущество оказалось на его стороне. Но с такой же легкостью он мог очутиться в их власти.
– И из-за этого ты так недовольна? Она бросила на него сердитый взгляд.
– Я сказала тебе все, что ты хотел знать. Теперь уходи.
Он кивнул, но прежде, чем направиться к двери, добавил:
– Хочу тебя предостеречь. Не говори ему того, что сейчас сказала мне. Я думаю, в его теперешнем состоянии он не потерпит, чтобы его называли безмозглым дураком.
Он открыл дверь и столкнулся с Рейсом. Олден чуть не застонал, моля небо о том, чтобы Ройс не слышал, о чем шла речь. Кристен поспешно стерла со своего лица всякое выражение, увидел, что Олден был прав. На первый взгляд Ройс казался совершенно спокойным, но при более внимательном рассмотрении можно было заметить плотно сжатые губы и опасный блеск в его глазах.
– Что ты здесь делаешь, кузен?
– Помогаю бедной девушке готовиться к обороне, – шутливо ответил Олден.
Но Ройс не был расположен шутить.
– Бросаться к ней на помощь стало входить у тебя в привычку, что весьма неблагоразумно с твоей стороны. Ты кончишь тем, что получишь удар кинжалом в спину. Оставь нас.
Это было произнесено довольно мягким тоном, но Кристен почувствовала скрывающуюся в его словах угрозу. Когда дверь закрылась, она повернулась к Ройсу спиной, закусив от волнения нижнюю губу. Только один раз она видела Ройса таким – в тот самый день, когда их захватили в плен и он хладнокровно приказал убить их. А что же будет сейчас? Она не боялась, зная, что он не станет убивать ее. Но она не могла не испытывать тревоги, не зная, что ее ждет на этот раз.
– Теперь я уже начинаю думать, что все твои слова и поступки – только ложь и притворство.
Кристен остолбенела. Господи, как она могла защищаться, если даже не была в состоянии понять его? Какое отношение это небрежно брошенное замечание имеет к тому, что произошло?
– Надо полагать, у тебя есть причины для подобного заявления? Ты мне скажешь о них, или я должна сама догадаться?
Он тихо подошел к ней, пока девушка говорила, поэтому она не слышала его и ахнула от неожиданности, когда его пальцы впились ей в плечо и он резко повернул ее лицом к себе. Но когда она взглянула в его потемневшие глаза, выражение ее лица было непроницаемым. Она не позволит ему играть с собой, как кошка с мышью.
– Предъяви мне свои обвинения, и покончим с этим! – отрезала Кристен.
– Он тебе больше чем друг, этот твой Торольф!
– Ты решил так, потому что я позволила ему удержать меня? – недоверчиво спросила она. – Да, я не противилась, так как не думала, что ты будешь так глуп и попадешься на эту приманку!
– Кто, по-твоему, был глуп? Она широко раскрыла глаза.
– Ты знал! Ты знал, что он задумал, и тем не менее все равно вошел туда! Ты сумасшедший! Ройс схватил ее за плечи и с силой потряс.
– Нет, просто ты вывела меня из терпения! Ты любишь его?
Ей удалось сбросить со своих плеч его руки, хотя он держал ее очень крепко, и это говорило о том, что она уже тоже вышла из себя.
– Это еще один вопрос, который не имеет никакого отношения к происшедшему! Конечно, я люблю его! Он мне как брат. А теперь объясни мне, при чем здесь все это? Ты же сам отдался им в руки! Торольф сказал, что они не убьют тебя, но ты не мог этого знать! Тебе всего лишь нужно было вернуться в дом, сакс, и я сразу же последовала бы за тобой!
– Откуда мне было знать это?
И тут до нее дошло, что Ройс кричит, а значит, если верить Олдену, он уже больше не был в ярости – просто зол. Интересно, что из сказанного ею возымело на него такое действие?
– Тебе мог бы подсказать это здравый смысл, – уже значительно тише – ответила она. – Пока ты был снаружи, ты контролировал ситуацию. Ты мог заставить меня выйти оттуда множеством способов. Я знала это. Я не собиралась оставаться там, – призналась она. – Я не рассчитывала, что пробуду там так долго, просто я так давно не видела их и не разговаривала с ними.
– И не прикасалась к ним – к нему! У меня есть глаза! Ты чуть ли не сидела у него на коленях!
– Не правда! – воскликнула Кристен. – Я сидела рядом, и он держал меня за руку. Как можешь ты придавать этому такой смысл, которого там и в помине не было? Я уже говорила тебе, что меня воспитали так, чтобы я не боялась открыто проявлять свои чувства. Для меня совершенно естественно хотеть прикоснуться к тому, кого я люблю.
– Тогда прикоснись ко мне, Кристен. Эти слова пронзили ее, как удар молнии. В мгновение ока выражение его лица изменилось, на нем была написана уже не злость, а страстное желание, и это вызвало ответное желание в ней самой. Она и так уже была взвинчена до предела. Его взгляд просто придал другое направление ее мыслям, и ей страстно захотелось броситься к нему в объятия.
Кристен чуть было так и не сделала. Она уже готова, была шагнуть к нему, чтобы их тела наконец соприкоснулись. Лишь собрав всю свою волю в кулак, она удержалась. Господи, если бы он только сказал
