Глава пятая
Весь день Пэгги пыталась успокоиться, взять себя в руки. Хотя Брюс и приказал ей не рыпаться с отъездом, она прежде всего решила посмотреть, хватит ли на дорогу бензина. Машина оказалась запертой в сарае. Все предусмотрел, чертыхнулась девушка. И правда, даже обедать пришлось одной, потому что управляющий послал экономку за продуктами, а Пэгги так хотелось переговорить с Джесси Морден – единственной, пожалуй, кому здесь безоговорочно можно довериться.
Страницы рукописи, разложенные на столе, вызвали у нее раздражение. В таких растрепанных чувствах разве сосредоточишься?..
Ужин ей прислали в спальню. Есть не хотелось совершенно; поковыряв вилкой, Пэгги мрачно отодвинула поднос.
Было от чего прийти в отчаяние. С каким хорошим настроением она ехала сюда. Могло ли прийти в голову, какое испытание в очередной раз подкинет жизнь? Не под счастливой звездой, видно, родилась. В первый раз приглянулся мужчина – и тут неудача.
Ворочаясь в постели, девушка перебирала детали каждой встречи с ним. Он несомненно из тех сильных и волевых людей, на кого можно спокойно опереться. Будь он таким же красавцем, как Вилли, вообще был бы неотразим. Впрочем, внешнюю привлекательность Пэгги ценила далеко не в первую очередь. С горечью она призналась себе, что на самом деле стала пленницей его обаяния, его целеустремленности и той ответственности, с какой Брюс ко всему относился. Из него выйдет замечательный муж и отец, о котором можно только мечтать… Бесполезное, пустое занятие стремиться к счастью с мужчиной, если он ненавидит тебя и твою семью. Такой приговор вынесла Пэгги, пытаясь заснуть.
Ничего не получилось. Где-то в глубине дома вдруг послышался резкий и пронзительный звук, напоминавший сирену. Он не на шутку напугал Пэгги. Она вскочила и бросилась в коридор. Господи, что происходит? Судя по звуку, надо бежать в холл. Пэгги ринулась к лестнице и тут же наткнулась на Джесси Морден, поднимавшуюся снизу. Вид у нее был встревоженный, о чем свидетельствовал наскоро наброшенный халат и пышный белый ночной чепец, в каком обычно не появляются на людях.
– Что случилось, Джесс?
– Это сигнал сиделки. Она им пользуется только в экстренных случаях. Скорей!
Почти бегом они добрались до апартаментов больной.
С тех пор как Пэгги побывала здесь утром, комната сильно изменилась. Кровать отодвинута от стены, столик с медикаментами у самого изголовья. Видно, так сподручнее оказывать помощь. Высоко поднятые подушки, смятые простыни, спина сиделки, склонившейся над судорожно вздымающимся телом…
– Кто-нибудь, быстро! Подержите ей голову,– распорядилась Глория Стоун.– Как только я даю кислород, она отбрасывает трубку.
– Миссис Макинрой, миссис Макинрой, пожалуйста, успокойтесь.– Пэгги старалась изо всех сил помочь медсестре.– Это кислород, вам станет легче. Вы слышите меня?..
Внезапно больная успокоилась и затихла. Не выпуская из рук кислородную подушку и не оборачиваясь, медсестра бросила через плечо:
– Миссис Морден, срочно вызывайте врача. Скажите… ну вы знаете, что сказать… И сразу возвращайтесь, прошу вас…
– Чем еще я могу помочь?– тихо спросила Пэгги. Она больше не придерживала голову миссис Макинрой, только поглаживала тоненькую, как веточка, руку.
– Когда миссис Морден вернется, нужно, чтобы кто-то позвонил Брюсу, он сегодня ночует не здесь, а дома. Пусть поднимется сюда Энн, это было бы кстати.– Глория Стоун, следя за секундной стрелкой часов, измеряла пульс.– Чудо, если она продержится ночь,– печально пробормотала сиделка.
Экономка появилась довольно быстро. Сокрушаясь сообщила, что самого доктора не застала, он где- то на вызове, но ей обещали сразу его разыскать. Медсестра распорядилась разогреть воду для грелок, и Джесси Морден снова поспешила вниз, а Пэгги – звонить Брюсу.
Она вышла в гостиную рядом, подошла к конторке, где стоял телефон и часы. Было только десять, а ей казалось, давно наступила глубокая ночь.
У аппарата лежал листок с аккуратно написанным списком телефонов. Пэгги нашла нужный. Знакомый голос девушка узнала сразу.
– Брюс, говорит Пэгги Макинрой. Медсестра просит вас срочно приехать.
– Уже еду,– отозвался Брюс, почувствовавший неладное.– Вы уж держитесь, прошу вас.
Пэгги положила трубку. Как же она благодарна ему за ободряющие слова, в которых сейчас так нуждалась.
Следующее, что предстояло сделать,– позвать Энн. Но сколько ни стучала в дверь, никто не отозвался. Неужели так крепко спит?.. Пэгги решила пройти через ванную, соединявшую их комнаты. Уже на пороге до нее донеслись всхлипывания.
– Энн, Энн, нельзя так распускаться. Оденьтесь и поднимитесь наверх. Вашей матери плохо. Сейчас любые руки в помощь.
– Нет, нет, я боюсь,– донесся глухой жалобный плач из-под одеяла, которым Энн накрылась с головой.– Я знаю, она умирает. Оставьте меня. Мне жутко, когда вижу покойников…
– Энн, ведь там ваша мать.– Пэгги села на край кровати, погладила девушку по волосам.– Побудьте с ней хоть немного – это так важно в критическом состоянии.
– Нет, пожалуйста, не просите меня.– Энн была на грани истерики.
– Хорошо,– сказала Пэгги, поднимаясь.– Я им что-нибудь скажу. Вам действительно… не нужно приходить.
Когда она вернулась, медсестра попросила сменить ее у постели, чтобы иметь возможность приготовить очередную инъекцию.
Пэгги присела рядом на стул, осторожно взяла руки миссис Макинрой в свои, стараясь согреть их. В голове у нее был полный сумбур. Она чувствовала к умирающей женщине не просто жалость. Бесконечная нежность сжимала сердце, горячие слезы навертывались на глаза, как только она останавливала взгляд на измученном, изможденном, когда-то красивом лице, белевшем на подушке. Ей пришлось наклониться к самым губам больной, когда та, с трудом преодолевая удушье, мучившее ее, прошептала:
– Мне жаль, деточка…
В полубессознательном состоянии женщина вновь и вновь повторяла какие-то слова, в которых можно было уловить только «деточка»…
– Все будет хорошо,– пыталась успокоить Пэгги умирающую.– Все будет хорошо. Вы поправитесь, встанете на ноги, мы пойдем вместе в сад…
Казалось, время замедлило свой ход. Умиротворяющий голос Пэгги был ровен. Будто под гипнозом больная затихла, дыхание стало спокойней, пальцы выпустили руки девушки. Она смогла наконец выпрямить затекшую спину.
Шум и голоса в соседней комнате вернули Пэгги к реальности. Вслед за медсестрой на пороге появился врач. Догадаться нетрудно – у него были повадки типичного провинциального доктора. Саквояж, мешковатый старый коричневый костюм со следами сигарного пепла на ярком галстуке, старомодные очки на носу, мелкая, семенящая походка.
– Всем лучше уйти. Благодарю за участие, теперь позвольте нам с Глорией заняться нашей работой,– тотчас распорядился он.
Пэгги встала. В соседней гостиной на софе сидела миссис Морден, у двери стоял Брюс. Он выглядел именно так, как и предполагала девушка,– небритый, мрачный, в наскоро напяленном домашнем свитере. Пэгги понимала, что полностью расклеилась, но ей уже все равно. Неровными шагами пересекла комнату и кинулась ему на грудь. Она не думала о приличиях, о том, как со стороны выглядит такой порыв. Надежная
