местами…
— Пойдем любоваться твоим садом, — предложил он, отгоняя от себя эти мысли.
— Хорошо. — Ее глаза радостно заблестели.
Они медленно направились в сад, и, когда оказались за увитой розами решеткой, их взорам предстал настоящий райский уголок. Здесь было прохладнее, большие деревья отбрасывали длинные вечерние тени.
— Кажется, я еще не сказал тебе, каким красивым стал сад, — заметил он. — Ты славно здесь потрудилась.
— Да я совсем немного сделала, — отозвалась Джо. — Просто цветам были нужны любовь и забота.
Колин подумал о том, что с любовью и заботой и Джо расцветет, как роза, и что он готов окружить ее и тем и другим.
— И у кого же такие кочевницы, как ты, учились ухаживать за розами?
Девушка понюхала бледно-желтый цветок.
— У мамы. Мы жили в городской квартире. Вот мама и посадила розы в самодельные горшки и бережно ухаживала за ними, следуя советам из специальной книги для садоводов. Единственным ярким пятном на всей серой улице был наш балкон. От маминых роз шел такой дивный аромат! С тех пор, когда вижу розы, я сразу вспоминаю о маме. — Джо посмотрела Колину в глаза. — А теперь буду вспоминать и о тебе.
— Благодарю покорно.
— Послушай, ты обещаешь заботиться о них, когда я уеду? Даже думать не могу, что цветы будут заброшены.
— А я не могу думать о том, что ты уедешь.
Солнце уже садилось, тени становились все длиннее. Здесь было так тихо и спокойно, и Колину не хотелось говорить о расставании.
Видимо, Джо испытывала те же чувства, потому что предпочла сменить тему:
— А как обстоят твои дела с Сэм? Ты говорил с ней?
— Да, утром, — ответил Колин. — У нее был веселый голос. Вот только у меня нервы на пределе.
Сев рядом с ним, Джо взяла его за руку.
— Может, именно этого Эва и добивалась? Может, ей нужно, чтобы все три недели ты беспокоился и боялся?
Колин покачал головой.
— Да, без сомнения, она радуется тому, что я тут изнываю от беспокойства, но это не было ее единственной целью. Она хочет уничтожить меня, настроив против меня дочь.
— Не могу себе представить, что такое возможно, Колин. — Джо покачала головой. — Независимо от того, что скажет ей бабушка, Сэм слишком любит тебя, чтобы отвернуться от такого замечательного отца.
— Иногда любви бывает недостаточно, чтобы преодолеть некоторые препятствия, — вздохнув, заметил Колин. — Несмотря на известную поговорку, любовь завоевывает далеко не все. Некоторые проблемы остаются. — Он увидел в глазах Джо понимание. — Я хочу рассказать о себе и Мишель, — внезапно решился он.
— Тебе не нужно делать этого. Что бы ты ни поведал мне, мое отношение к тебе не изменится.
Он верил Джо. Внезапно его охватила безумная тоска. Как быть дальше? Пока Джо живет здесь, он может любить ее и позволять ее любви успокаивать его. А в том, что Джо его любит, Колин не сомневался — любовь светилась в ее глазах.
— Мы с Мишель были классическим примером того, как противоположности привлекают друг друга, — начал Уорнер. — Я был пареньком из маленького городка, который с ума сходил по девушке из большого города. Мы встретились, когда я учился на первом курсе колледжа. Эва сразу же возненавидела меня, что, по-моему, лишь подтолкнуло Мишель встречаться со мной. Против воли се родителей мы летом поженились, поселились в квартирке, которую сейчас занимаешь ты, и жили там до тех пор, пока каникулы не кончились.
Но признаться, дела у нас сразу не заладились. Я слишком много занимался, и Мишель это не нравилось. Чего я не понял до женитьбы — так это того, что она требовала к себе слишком много внимания, которое, казалось, было необходимо ей как воздух. К сожалению, я не мог постоянно находиться рядом. Мне приходилось из кожи вон лезть, чтобы чаще бывать с ней, но от этого тут же пострадала моя учеба, и я мог потерять стипендию, которой меня наградили.
К тому времени когда мы снова приехали в Саммерсвил на каникулы, — продолжал он, — Мишель была в глубокой депрессии и мы едва разговаривали. И родителям, и моим друзьям, и всему городу было понятно, что наши отношения стремительно ухудшаются. Но она уже была беременна.
Я так беспокоился за нее, что даже отложил на семестр возвращение в колледж. Мы сняли дом в городе, и я стал работать в клинике доктора Коннера. У меня там был свободный график, оставляющий немало времени для дома, но Мишель это не радовало. Ее к тому времени раздражало все, что я делал, и я уже не знал, как быть дальше.
Сэм родилась в начале ноября. Мне казалось, что, занимаясь нашей дочерью, Мишель сумеет избавиться от мрачных мыслей. — Колин невесело усмехнулся. — Но это стало поворотом — только в худшую сторону. Я уговаривал Мишель обратиться к специалистам, но она утверждала, что ей нужен не врач, а любящий муж. Это обижало меня, потому что я ее любил. Просто не мог быть дома все двадцать четыре часа в сутки.
За месяц до моего возвращения в колледж Мишель заявила, что забирает Сэм и возвращается в Атланту; сказала, что хочет развестись и добиться того, чтобы дочь оставили ей. Произошел ужасный скандал. Каких только обидных слов мы друг другу не наговорили! Примерно в середине скандала зазвонил телефон и доктор Коннер попросил поехать с ним в Марион по срочному вызову. Я не стал возражать: мне и Мишель надо было остыть, чтобы не сказать или не сделать чего-то такого, о чем бы мы потом пожалели.
Я вышел из дома в четверть девятого. Сэм уже спала. Когда мы с Мишель начали ругаться, я вспомнил об этом и закрыл в детскую дверь, чтобы не разбудить малышку. — Колин взволнованно замолчал, словно заново переживая тс страшные события. — Незадолго до полуночи каким-то образом начался пожар. Вернувшись, я обнаружил, что мой дом сгорел, а жена с ребенком находятся в больнице.
Джо крепче сжала его руку. Посмотрев на их сплетенные пальцы, Уорнер продолжил печальное повествование:
— Мишель надышалась дымом. Позднее мне сказали, что она не проснулась, потому что приняла прописанное ей снотворное, а я и не знал, что жена принимала какие-то таблетки. Помню, в больнице мне показалось, что она просто спит — так безмятежно выглядела. Казалось, Мишель сейчас проснется, и все будет как прежде. Увы! Через два дня она умерла. А я думал лишь о том, что мои последние слова, обращенные к ней, были полны ненависти.
— Колин, — прошептала Джо, — ты же не мог знать, что случится.
— Нет, но это камень, который всю жизнь будет у меня на сердце. В больнице мне сказали, что Сэм выжила лишь благодаря тому, что дверь в детскую была плотно закрыта и не так много дыма проникло туда.
На похоронах Эва и я все время были вместе, но, как только мы остались наедине, она, глядя мне в глаза, заявила, что это я убил ее дочь, что я сам разжег огонь. Оказывается, Мишель позвонила ей, после того как я уехал с доктором Коннером. Представляю, что она наговорила матери обо мне. Разумеется, Эва с готовностью взвалила вину за пожар на меня.
— Эва не сможет убедить Саманту в том, что ты виновен в смерти ее матери, — уверенно произнесла Джо.
Колин отошел на несколько шагов от скамейки.
— И все равно Сэм не надо бы выслушивать всю эту историю. Эва наверняка изобразит свою дочь сущей святой, а меня — отъявленным мерзавцем. Однако правда заключается в том, что Мишель была избалованной и испорченной, а я — упрямым. Ни один из нас не понимал, что в любых отношениях между
