Ереванская розаМерным слогом воркует,Гармонически плачет навзрыд.Ереванская прозаМастерит, и торгует,И кричит, некрасиво кричит.Ереванскую розу —Вздох и целую фразу —Понимаешь: настолько проста.Ереванскую прозуПонимаешь не сразу,Потому, что во всем разлита —В старике, прищемившемЛевантийские четкиТам, где брызги фонтана летят,В малыше, устремившемСвой пытливый и кроткий,Умудренный страданием взгляд.Будто знался он с теми,Чья душа негасима,Кто в далеком исчез далеке,Будто где-то в эдемеОн встречал серафимаС ереванской розой в руке.
1965
АРАРАТ
Когда с воздушного он спрыгнул корабля,Потом обретшего название ковчега,На почву жесткую по имени Земля,И стал приискивать местечко для ночлега,Внезапно понял он, что перед ним гора.С вечерней синевой она соприкасалась,И так была легка, уступчива, щедра,Что сразу облаком и воздухом казалась.Отец троих детей, он был еще не стар,Еще нездешними наполнен голосами.Удачливый беглец с планеты бедной Ар,На гору он смотрел печальными глазами.Там, на планете Ар, еще вчера, вчераТакие ж горные вершины возвышались,Как небожители, что жаждали добра,Но к людям подойти вплотную не решались.Все уничтожено мертвящею грозойТотальною!.. А здесь три девки с диким взглядомК трем сыновьям пришли с неведомой лозой:Ученый Хам назвал растенье виноградом.А наверху олень и две его жены,Бестрепетно блестя ветвистыми рогами,Смотрели на него с отвесной вышины,Как бы союзника ища в борьбе с врагами,Как бы в предвиденье, что глубже и живейМир поразят печаль, смятение и мука,Что станет сей корабль прообразом церквей,Что будут кланяться ему стрелки из лука…Отцу противен был детей звериный срам,И словно к ангелам, невинным и крылатым,Он взоры обратил к возвышенным холмам,И в честь планеты Ар назвал он АраратомВершину чистую… А стойбище вдалиДышало дикостью и первобытным зноем.Три сына, повалив трех дочерей земли,Смеялись заодно с землей над ним, над Ноем.
