Четыре самых интригующих слова – это: «Действие первое. Сцена первая».
Роман – это неподвижное целое, через которое нужно пройти; пьеса – подвижное целое, которое проходит через вас.
Писать пьесу все равно что играть в шахматы: в выборе дебюта ты свободен; дальше партия развивается по своей собственной логике.
Люди, жертвующие всем ради любви, на сцене так же безнадежно негероичны, как сумасшедшие и наркоманы. Герои, живущие в веках, – это Гектор и Гамлет, а не Парис и Антоний.
Романист может потерять читателя на протяжении нескольких страниц; драматург не может позволить себе потерять зрителя ни на минуту.
Без действия трагедия невозможна, а без характеров возможна.
Я пишу прозу, потому что это позволяет мне высказывать мысли, от которых можно отречься, и я пишу пьесы, потому что диалог – самый благопристойный способ противоречить себе самому.
Последний акт никогда не удается на сцене. Можно только удивляться, что, невзирая на такой печальный опыт, драматурги продолжают упорно добиваться, чтобы у их пьес был последний акт.
Реалистическая пьеса наводит на мысль о том, до чего условна наша обычная жизнь.
Причины, по которым действие абсурдистских пьес происходит неведомо где, а персонажей лишь двое, главным образом финансовые.
Драматург: чревовещатель души.
Истинный драматург показывает нам жизнь средствами искусства, а не искусство в форме жизни.
Каковы же функции драматурга? Если он только «держит зеркало перед природой», его видение жизни уподобляется видению стоящего на посту полисмена.
Я гораздо больше верю в законы театрального синтаксиса, чем в законы сценической композиции; я верю, что на сцене можно играть даже гражданский кодекс, только следовало бы написать его немного иначе.
Драматурги бывают либо плохие, либо хорошие. Первые пишут плохие пьесы, вторые не пишут пьес.
Не напиши Шекспир всех этих пьес, никто бы даже не знал, кто он такой.
Авторы сценических переделок должны быть смелее. Пусть берут чужие идеи и пишут собственные пьесы.
Трагедия и комедия
Трагедия: место, в котором трусы умирают, а герои погибают.
Плохой конец – несчастливый, хороший конец – неудачный. Вот что такое трагедия.
Прекрасно лишь то, что не имеет к нам касательства. Гекуба нам ничто, и как раз поэтому ее горести составляют столь благодарный материал для трагедии.
