сеансе – в качестве ее энергетической подпитки. Дело в том, что на всех предыдущих сеансах она с завидным постоянством в самый решительный момент испытывала какой-то мистический ужас и принималась дико верещать и метаться по комнате, тем самым срывая Айсе представление – приходилось все начинать заново. А со мной она почему-то надеялась этот барьерчик проскочить – по крайней мере, хотела попробовать.
Я от намерений своей дамы в восторг приходить не пожелал: в прихожей попытался было воспротивиться хождению по душным мрачным комнатам и предложил, как мне казалось, гораздо более радужную перспективу – позвонить в самый крутой местный отель, заказать люкс, ужин с шампанским и немедля отсюда убраться, дабы окончательно не испортить вечер.
– Вы опять торопитесь, сэр рыцарь, – попеняла мне Саглара. – Вечер еще только начинается, никто не собирается его портить… И кстати – ты ведь, кажется, интересовался шаманами?
– И что? – слегка насторожился я. Нет, разумеется, интересовался я этими самыми шаманами, но… но вот с Сагларой об этом не говорил – могу голову Бо дать на отсечение! Хотя чего тут настораживаться – наверно, краевед сказал.
– Айса – внучка шамана, – заговорщицки подмигнула Саглара. – Самого настоящего, в десятом поколении.
– Шутишь? – не поверил я. Судя по высказываниям Бо, найти настоящего шамана так же непросто, как, допустим, умереть на бандитской «стрелке» от удара ископаемым копьем с кремневым наконечником.
– Ну, это не значит, что она всем подряд устраивает встречи со своим дедом, – уточнила Саглара. – Напротив – при первом знакомстве об этом с ней лучше вообще не говорить. Прежде чем допустить человека к старинным тайнам степных колдунов, его адепты тщательно изучают претендента – достоин ли…
– Они у вас на учете? – Я имел в виду шаманов. – Вы за ними следите?
– Слишком хорошо ты думаешь о нашем крысятнике, – хмыкнула Саглара. – Ни за кем мы не следим. Наша задача – наблюдать, чтобы не было антиханских настроений. Остальное никого не волнует. Пусть хоть целая банда шаманов или тибетцев приедет – лишь бы против хана ничего не предпринимали…
Айса правильно предсказала: поклонники ее таланта за то время, что мы прохлаждались на кухне, слабенько преуспели в своих вялых хлопотах и к сеансу пока что были не готовы. Воспользовавшись случаем, я очень мило пообщался с внучкой шамана, пересекся с ней по многим вопросам как мировоззренческого характера, так и концептуального свойства и пришел к выводу, что дальнейшее развитие отношений имеет перспективы: как мне показалось, я произвел на даму впечатление, а дама показалась мне еще более привлекательной, нежели при первичном поверхностном контакте. И не только в интеллектуальном плане. Если бы рядышком не томилась в ожидании моя недолюбленная администраторша, я бы немедля взялся бы «разрабатывать» медиумшу.
Вскоре все было готово: стол стоял на ногах, аксессуары разложены в требуемом порядке, свечи зажжены в невесть откуда приблудившемся медном канделябре, дверь на лоджию закрыта, на межкомнатной двери повешена табличка соответствующего содержания, обитатели других комнат жестко предупреждены, публика расположена двумя кругами – собственно столоверченцы и присутствующие в качестве свидетелей.
Саглара поклялась больше не впадать в истерику и в качестве самого весомого аргумента заявила, что у нас с ней наблюдается поразительное совпадение астральных контуров, а моя аура поразительно огромна, сильна и поможет ей справиться с любым пороговым страхом.
Айсе этого показалось мало, и она потребовала моего поручительства. Под давлением превосходящих сил противника мне пришлось дать слово, что я отвечаю за поведение своей подружки. Затем последовало последнее китайское предупреждение в сторону Саглары, нас допустили в наружный круг свидетелей, и сеанс начался.
Не стану приводить подробности – людям сведущим они без надобности, а для несведущих придется рассказывать очень долго, дабы в деталях передать все перипетии процесса. Скажу лишь, что в силу своего увлечения разнообразными оккультными пряностями ранее мне на подобных мероприятиях бывать приходилось и отличались они одно от другого лишь степенью профессионализма медиумов-шарлатанов да контингентом тусовки.
Сеанс, на котором мы с Сагларой присутствовали, добавил в копилку моих впечатлений нечто новое. Убогость ли обстановки тому виной, впечатлительность ли горячо желаемой дамы, которая нервно тискала мою руку, или личное обаяние медиума, а может быть, все вместе сразу… но показалось мне, что симпатичная барышня Айса, внучка шамана, – она, конечно, не медиум, но… вовсе не шарлатан!
– Мой метод простой и демократичный, – специально для меня сообщила Айса – остальные присутствующие выступали в роли завсегдатаев и в комментариях подобного рода вряд ли нуждались. – Самая распространенная ошибка, которая присутствует практически на всех спиритических сеансах… Какая это ошибка?
– Вера в непогрешимость медиума, – по-свойски подмигнул я. – Автоматическое обхаризмачивание медиума. А медиум – он прежде всего человек. И имеет право на все человечьи слабости. Верно?
– Не верно. – Айса, сохраняя серьезность, погрозила мне пальчиком – не шали, варяг, веди себя прилично! – Самое распространенное заблуждение – обращение к авторитетам.
– К центровым или к местным? – гнусно ухмыльнувшись, уточнил я.
– К духам великих людей, – поправилась Айса. – Все хотят общаться с великими, редко кому в голову придет вызывать дух простого, ничем не примечательного человека… Разве не так?
– Пожалуй, – вынужден был согласиться я. – Обычно кличут Клеопатру, Чингисхана, Сталина, Ленина и так далее. Чем дальше, тем лучше, в общем. Сколько бывал на сеансах – сантехника Потапова или деда Васи Огурцова ни разу не вызывали. Обидно, да!
– Обидно, – кивнула Айса, изучающе рассматривая меня. – За глупость людскую обидно. Это у нас тут, на Земле, между людьми масса различий: положение, состояние, способности, возможности… А там (тут она ткнула пальчиком в потолок) – там все равны. Независимо от того, что они делали в этой жизни.
– Не согласен, – уперся я. – Сантехник Потапов, всю жизнь ковырявшийся в дерьме и не обидевший даже мухи, и серийный убийца Сталин… Полагаю, их положение даже в космической иерархии несколько разнится – слишком уж неодинаковая кармическая полярность…
– Мы говорим не о суммарной емкости космической энергии той или иной сущности, – поправила меня Айса. – А о равноправии их существования и одинаковых возможностях в информативно-созерцательном плане…
«Толстый бы нас не понял, – с теплой грустью отметил я про себя. – Покрутил бы пальцем у виска и сказал – два идиота…»
– …все эти сущности обитают во Всеобщем Космосе, и вся совокупная информация для них одинаково доступна, – продолжала Айса. – В информационном поле Вселенной они имеют совершенно равные возможности и полный доступ ко всему, что туда попадает, – что-либо скрыть, утаить, отложить для «своих» или подвергнуть цензуре там не представляется возможным.
– Демократия, – понятливо вставил я. – Гласность. Плюрализм.
– Незлобивая ирония – признак психического здоровья, – улыбнулась Айса. – Это хорошо… В общем, мы приходим к выводу, что все духи равны в своей информированности. И тем не менее участники спиритических сеансов с тупым упорством продолжают вызывать Сталина, Чингисхана, Македонского и так далее. А какой смысл? Почему бы не вызвать дух собственной бабушки?!
– Смысл в подспудном удовлетворении тщеславия, – мудро пояснил я. – Увы, люди тщеславны. Поэтому выбирают Чингисхана или Петра Первого. С бабушкой они и так наобщались в свое время. Тем более, как ты утверждаешь, разницы между сущностями нет…
– Есть разница, – лукаво прищурилась Айса. – Нет, не в объеме информации. В отношениях.
– Отношениях?
– Да, в них самых. Клеопатре плевать на всех ее вызывающих. Она с ними лично знакома не была и принадлежала к другому сословию – большинство участников спиритического сеанса, будь они живы в годы ее правления, должны были падать ниц при ее появлении. А бабушке одного из участников – не плевать. Она внука любила, холила и лелеяла. Он был для нее, возможно, самым дорогим существом на этом свете. Поэтому у внука тысячекратно больше шансов установить с ее духом астральную связь, чем с духом
