Сашки не то ещё можно.
– Вы были вчера дома, в коттедже?
– Дома? Да... был. А что?
– И... там всё нормально?!
– Да на что вы опять намекаете?!!
– Я не намекаю, я спрашиваю.
– Нет, вы намекаете, намекаете! – Крылов сломал карандаш и бросил его на пыльный ковролин, в компанию к степлеру и машинке. – У меня всё нормально дома, нор-маль-но! Если не брать во внимание, что на прошлой неделе у меня погибла жена и мне больно, больно и больно! А вы мучаете, разрываете моё сердце своими вопросами! – Он сел в кресло и бросил голову на руки так отчаянно, что пряди волос упали на его длинные пальцы. Не было в мире жеста, более красноречиво говорящего о внутренней боли.
Виталя почувствовал себя полной сволочью.
– Странно, – пробормотал он, – странно, странно. А вот у Эльзы Львовны кто-то в доме устроил обыск, причём, только в её личных комнатах. И знаете, кто-то соорудил такую конструкцию над дверью, что когда она открылась, то сверху упала тяжеленная балка. Эльзу спасло чудо – у неё зазвонил телефон, и она задержалась на пороге. До этого тоже были покушения. Поймите, это серьёзно! – Виталя встал и начал ходить по комнате – от лимонного деревца к окну и обратно. Он залпом допил дрянной чай, и поставил стаканчик на стол.
– Эльза – богатая дура, – забубнил в руки Крылов, – её муж – ворюга и бандюган. Неужели вы думаете, что не найдётся желающих свести с ними счёты? Но при чём тут я и моя Ада?! – Крылов поднял голову, в его глазах стояли настоящие слёзы. – Найдите в себе мужество и здравый смысл, – обратился он к Гранкину, – откажитесь от этого дела, не ворошите чужое бельё. Хотя, наверное, вам Эльза пообещала хорошие деньги, и вы носом землю будете рыть...
– Буду, – перебил его Гранкин. – Ответьте на последний вопрос. Среди вашего окружения, или окружения вашей жены, были люди по имени Анель и Геральд?
– Что?!! – заорал Крылов и вскочил. – Кто?!!
Дверь открылась и в кабинет шагнула девица, которая приносила чай. Она была рыхлая, бледная, совсем неинтересная девица. Не такими представлял себе Виталя девушек, работающих в рекламных агентствах.
– Андрей Андреич, – меланхолично произнесла она, – там макет утвердить надо.
– Вон! – заорал Крылов, и было непонятно, кого он имеет в виду: Гранкина или девушку.
Девицу нисколько не удивил гнев директора, она тихо и равнодушно исчезла, затворив за собой дверь.
– Откуда вы выкопали эти дурацкие имена? – почему-то шёпотом спросил Андрей Андреевич, схватил со стола пустой пластиковый стакан и с шумом раздавил его в кулаке.
– Так знаете или нет? – растерялся Виталя.
– Нет!
– Ну, может быть, вы знаете банкира Анкилова?
– Нет!
– Может, хотя бы толстого Павлика? Или на худой конец слышали что-нибудь про пакостника кота Филимона?
– Где вы этого нахватались? Где?! Чёрт! Говорите! При чём тут я? При чём тут Ада? – Он пошёл на Виталю, он смотрел ему прямо в глаза, и Гранкин понял, что сейчас его будут бить.
– У вас замечательный чай, спасибо, я, пожалуй, пойду, – Гранкин попятился и спиной натолкнулся на лимонное деревце. Он взял и зачем-то содрал с него пару ярких, жёлтых лимонов, пробормотав: – С вашего позволения! У меня друг изумительное вино гонит из одуванчиков, но кроме одуванчиков, там до фига всего нужно, в том числе и лимоны. – Виталя вдруг ощутил, что лимоны в его руке не настоящие, а пластмассовые, и деревце в кадке тоже не настоящее – из картона и ткани.
Виталя сунул фальшивые лимоны в карман и выскочил из кабинета.
Пеликаны
Гранкин сидел в машине и, перекатывая в руке пластмассовые лимоны на манер китайских шариков, слушал в телефоне диктофонную запись своего разговора с Крыловым. Он прослушивал запись уже второй раз, и второй раз убеждался – Крылов не просто тяжело переживает смерть жены, он ещё и сильно нервничает.
Почему он молчит о разгроме, который обнаружил у себя дома?! Вывод один – боится. А раз боится, значит, что-то знает.
Что знает?!
Вопрос на миллион долларов.
Конечно, Виталя не стал ловить Крылова на лжи. Во-первых, как объяснить своё проникновение в коттедж? Во-вторых, если человек чего-то говорить не хочет, заставить его могут только исключительной убедительности аргументы. Таких аргументов у Гранкина не было.
Впрочем, время Виталя потратил не зря. Теперь он точно знает, что Андрей Андреевич что-то скрывает, чего-то боится, а главное, что имена Анель и Геральд наводят на него ужас и панику.
«Откуда вы выкопали эти дурацкие имена? При чём тут я? При чём тут Ада?» – орал Крылов, и было абсолютно ясно, что причём.
Определенно, Андрей Андреевич что-то знает.
Виталя заметил, как из подвальчика под вывеской «Стар» вынырнула девица – та самая, блёклая и неповоротливая, которая приносила чай. Гранкин выскочил из машины, нагнал в два прыжка девицу и схватил её за руку.
– Ой, – вяло испугалась девица и попыталась отнять свою руку.
– Только, пожалуйста, не пугайтесь, – попросил её Гранкин. – Если вы ответите мне на пару вопросов, я, пожалуй, заплачу вам тысячу рублей.
– Три, – девушка отняла свою руку и попыталась рассмотреть на ней следы насилия. К великому ужасу Гранкина, красные пятна на запястье девицы действительно проступили. – Хорошо, три, – мгновенно согласился он, – хотя на три у меня и вопросов-то нет! Пойдёмте в мой лимузин, – Виталя указал на Проходимца, припаркованного у торца здания.
– Вы из милиции? – задала глупый вопрос девушка, забираясь в высокую расписную кабину.
– Ага, – развеселился Гранкин, – у нас в ментовке мода сейчас такая пошла, на лапу гражданам деньги давать. Да и машина у меня самая что ни на есть ментовская! – Гранкин указал на огромных розовых бабочек, но девушка никак не отреагировала на его шутки.
В салоне Виталя выдал причитающуюся ей сумму и спросил:
– А почему вы решили, что я из милиции? Что, ваш директор натворил что-то такое, что появление органов в вашей конторе так неизбежно?
– Может быть, мне придётся искать новую работу, – вздохнула девушка, но ладно, скажу. Всё равно я здесь такие копейки получаю... Рекламное агентство, это только вывеска. По профилю мы работаем мало. В подвале стоит старый печатный станок «Ромайор» и находится допотопная студия звукозаписи. Основная деятельность нашей конторы состоит в изготовлении и сбыте контрафактной продукции – дисков и кассет с популярной музыкой. Вот, собственно, и всё. Я отработала деньги?
– Да-а-а! – протянул Гранкин. – Значит, агентство такое же фальшивое, как и лимоны. Но меня интересует не это. Вас, кажется, Лена зовут?
– Нет, Катя. Просто у Крылова никто долго не держится, и он запутался в именах своих вечно меняющихся сотрудников. Проблему он решил просто: всех девочек зовёт Ленусями, а мальчиков Димычами. И все откликаются.
– Да-а-а, – снова искренне удивился Виталя, – да-а-а...
– Я свободна? – Девица попыталась выскользнуть из машины.
– Нет! Я вовсе не это хотел узнать!
– Да? А что же может быть интереснее этого?
– Вы знаете, что жена Крылова погибла?
– Об этом все знают. Несчастный случай. Андрей Андреевич очень горюет. Говорят, даже перебрался в
