гостиницу, чтобы ничего не напоминало ему о трагедии, только...
– Что?
– Не верит ему никто.
– Не верят, что очень горюет?
– Что в гостиницу переехал. К любовнице он подался.
– У него есть любовница?
– А вы на него посмотрите. Глаза с поволокой, хлыщ хлыщом, тьфу...! Разве такой упустит случай развеяться на стороне?
– Ну, если вы считаете, что каждый, у кого глаза с поволокой...
– Звонит ему на работу постоянно кто-то. Он дверь закроет и шепчется у себя в кабинете, и шепчется! С Адой он всегда открыто разговаривал: «Привет, буду поздно, к ужину не жди!» И потом, девки наши видели, как он какую-то дамочку подвозил. Внешний вид дамочки не предполагает, что с ней можно иметь деловые отношения. Высокая блондинка с фигурой для мужского журнала.
– Да-а–а! И директор фальшивый, – усмехнулся Гранкин. – То-то мне в вашей конторе всё подозрительным показалось. Скажите, он сегодня на работе случайно не проговаривался, что кто-то учинил в его доме разгром?
– Нет. Он же дома сейчас не живёт. А что, его обокрали?
– Не знаю. Пока не знаю. А как вам идея, что Аду Львовну, его жену, могли убить?
– Хорошая идея, – пожала плечами девица. – Вполне подходящая для любовного треугольника. Думаю, что та баба, с которой Крылов постоянно шепчется, вполне могла «заказать» Аду Львовну, потому что разводиться Крылов явно не собирался. У него с женой были хорошие отношения, мне кажется, он ценил, что может делать при ней, что хочет. Она никогда не устраивала ему сцен. Я вам помогла?
– Да-да, – пробормотал Гранкин, – только ещё последний вопрос. Крылов курит?
– Нет, давно бросил. Когда хочет курить, хватает первые попавшиеся под руку предметы и начинает их мять, крутить, бросать или... поливать цветы. Половину растений уже загубил. Пришлось поменять на искусственные. Кстати, зачем вы сорвали два бутафорских лимона?
– Да так, друга хотел порадовать. Он вино из одуванчиков гонит.
– А-а, знаю такой прикол! Куча дорогих продуктов, щепотка сорняков и романтическое название с налётом фанатичной любви к Брэдбэри.
– И ещё, маленький такой вопросик, не знаете ли вы, не слышали ли случайно, есть ли в окружении Крылова или его жены люди с именами Анель и Геральд? Или, может быть, рядом с ними мелькал банкир Анкилов, толстый Павлик, или кот Филимон?
Девушка нахмурилась и задумалась. Виталя понял, что улыбаться она не умеет. Вот Галка бы обязательно расхохоталась: «Что? Толстый Павлик? Банкир Анкилов? Кот Филимон? Ха-ха-ха! Здорово!»
Но девушка хмурилась, вспоминала, и наконец сказала:
– Нет, не слышала я таких имён. А если бы слышала, то запомнила. Очень уж они необычные, прям как из сказки. В особенности, кот Филимон.
– Ну тогда ещё совсем маленький вопросик. Как все ваши девушки Ленусики думали, у Ады Львовны был любовник?
– У Ады? Да чёрт её знает. Этим вопросом наша контора не озадачивалась. Она была баба спокойная, здравомыслящая, вежливая, и никаких поводов для сплетен не давала. И, кстати, в отличие от муженька, знала всех его сотрудников по именам. Если заезжала в контору, то: «Здравствуйте, Катенька! Мой в кабинете или халтуру в подвале штампует?»
– Она знала, чем муж на самом деле занимается?
– Да, знала, и, кажется, не осуждала. Как-то раз слышала я, как она в кабинете ему сказала: «Если тебя посадят, я буду слать тебе самые лучшие передачи».
– А что за журнал издаёт Крылов?
– Да не журнал вовсе, а каталог для оптовиков, чтобы те лучше ориентировались в ассортименте халтуры, которую он продаёт. Ну ладно, пойду я, а то на вашу ментовскую машину все пялятся. Ещё поймут, что это я про кассеты и диски сдала.
– Стойте! – Виталя быстренько нацарапал на обрывке какой-то бумажки свой телефон. – Если что- нибудь вспомните интересное, позвоните мне! Я вам денег дам.
– Вряд ли я что-нибудь вспомню, даже за деньги, – буркнула девушка, но листочек взяла, и, цокая каблуками, ушла.
Виталя задумался.
Вот ведь как получается.
У Ады Львовны – любовник, у мужа – любовница, у обоих рыльце в пушку.
И любовник, и любовница теоретически могли убить Аду Львовну. Первый – за то, что она собиралась открыть их связь миру, вторая – за то, что Крылов не собирался разводиться с женой. Правда, при чём тут покушения на Эльзу? Что искали в гостиной? Что искали у Эльзы? Чего боится Крылов? Имеет ли ко всему этому отношение история, описанная в тетради? Сможет ли он со своими ветеринарными мозгами за оставшиеся до выдачи выкупа дни из этой мозаики выстроить стройную и ясную картину с выводами и доказательствами?
Почему люди не умеют жить просто и весело, не обманывая друг друга?
Так можно дожиться и до того, что всё в мире станет фальшивым, как два этих жёлтых лимона. Даже чувства.
...Той осенью было жутко холодно. Но Галке нужно было гулять, у Галки была самая настоящая беременность, и Виталя в воскресенье вывез её на плотину. «Там самый-самый свежий воздух», – сказал он Галке и оказался прав. Несмотря на пронзительный ветер и пасмурный день, у воды было здорово: дышалось легко, мечталось отчаянно, казалось, что вода и небо не имеют границ, и вся вселенная у тебя на ладони.
– Галка, я говорил, что люблю тебя? – крикнул Виталя, и ветер, подхватив его слова, понёс далеко- далеко.
Гранкин точно помнил, что не говорил: не любил он пустых громких слов, но сейчас, при шуме падающей воды, ему вдруг показалось, что вовсе не пустые это слова.
– Че-го? – не поняла Галка. – Ты что, «Плэйбоя» что ли насмотрелся, хрыч старый?!
– Почему «Плэйбоя»? – растерялся Виталя. – При чём тут «Плэйбой»? И почему это я хрыч старый?!
– А что, молодой, что ли? – захохотала Галка. – И насмотрелся, и старый! – Она вдруг побежала от него вперёд, размахивая руками как крыльями.
– Эй, – помчался за ней Виталя, – тебе нельзя бегать! Растрясёшься ещё!
– Ага, – Галка резко остановилась и уставилась на него серыми глазищами, – значит, дома полы драить, по магазинам носиться, стирку ворочать, не растрясусь, а на природе побегать – растрясусь?!
– Гал, я это, давай, и полы буду драить, и по магазинам носиться, и стирку ворочать. Лишь бы пацан полноценный получился!
– Ты надраишь, ты наносишься, ты наворочаешь! – фыркнула Галка. – Ты носки свои без меня отыскать не можешь, а ботву морковную с укропом путаешь! Не боись, папаша, я тебе и так пацана полноценного выдам. Мы девки крепкие, деревенские, ой, смотри, лебеди! – Галка вдруг запрыгала как девочка на одной ноге и пальцем стала тыкать в серую водную гладь. Они уже далеко отошли от дамбы, здесь стояла тихая, спокойна вода.
– Какие лебеди, Гал? – удивился Виталя, – Тут только чайки, они рыбу ловят и жрут.
– Лебеди, лебеди! – прыгала Галка.
– Не прыгай, а то растрясёшься, – приказал Гранкин и всмотрелся туда, куда тыкала пальцем Галка.
– Гал, это не лебеди, – ошарашено прошептал Виталя. – Это... нет, быть этого не может... я и не пил с утра... да я уже давно ничего не пил... Гал, это... пеликаны!
– Ты сдурел, что ли, старый? Откуда в наших холодных краях пеликаны?!
