Я набрала номер агентства.
– Не отвечает, – сообщила я Наре.
– Не может быть.
Я набрала еще раз.
– Не отвечает!
– Он на работе, звони!
Длинные гудки снова остались без ответа, и это обстоятельство меня встревожило.
– Не отвечает.
– Ерунда какая-то. В сортире, что ли сидит? Звони на мобильный.
Я безошибочно набрала длинную комбинацию цифр.
– Снова не отвечает.
– Аська, проверь, ты правильно набираешь номер?
– Я правильно его наберу, даже если буду в бессознательном состоянии.
– А, ну да, ты же втюренная по самое не хочу. – Он легонько треснул себя по лбу ладонью и вдруг заорал совсем не в духе отъехавшего компьютерщика: – Дозванивайся!!
С перепугу я нажала что-то не то, – не «рэдиал», а какую-то другую кнопку, – и в ухо мне весело защебетал женский голос:
– Сашка, блин, я в ванной ноги брею, вся в мыле, освобожусь, позвоню! Твой Светик целует своего Фантомасика!!
Я ошарашено посмотрела на трубку и сделала вывод, что Нарайяна все-таки зовут Саша, что он успевает уделять время не только своей черепахе, но и девушке по имени Света, которая в данный момент бреет ноги и ничуть не стесняется этого.
Мы уже сделали круг и подъехали к Патриотической с другой стороны. Но надежда заехать на улицу отсюда оказалась напрасной. Тут тоже путь перекрывали милицейские ГАЗы, сверкающие синевой заполошных мигалок. Взмокший от усердия гаишник безуспешно пытался разогнать автомобильной поток. Машины, которым непременно нужно было попасть на Патриотическую, сгрудились у обочины, образуя затор.
В воздухе стоял удушливый запах выхлопа. Солнце, несмотря на наступающий вечер, так раскалило салон, что дышать было нечем.
Константин Жуль по-прежнему не отвечал ни на мобильном, ни на рабочем.
Ехать нам больше было некуда. Нара припарковался, уткнувшись бампером в зад крутейшего «Мерседеса», выключил движок и выругался себе под нос.
– Аська, ты случаем, не слышала, может, нашу улицу посетил американческий президент? Какого черта ее перекрыли?
Сердце у меня противно заныло. В моей доселе беспечной жизни ни разу не происходило так много неприятных событий сразу.
Я пожала плечами. Мы вышли из душной машины и присоединились к группке таких же застрявших в пробке водителей и пассажиров.
– Кажись, там авария дорожно-транспортная! Кажись, трамвай с рельсов сошел, задавил пару-тройку пешеходов, вот и перекрыли, – предположил мужик в мятых брючатах, с жеваным «Беломором» в зубах.
– Не, верняк, там велосипедисты опять соревнуются! – поддержал разговор голый по пояс парень. – У нас завсегда Инженерную перекрывают, когда этим чертям свой кубок разыграть негде!
– Тю! На великах там не разгонишься! – не согласился дядька в панаме с обвисшими полями и с такими же обвисшими щеками. – Наверное, все-таки, какое-то крупное ДТП.
– А может, зэки из тюрьмы сбежали? – томно спросила девушка, крутящая на пальце ключи от машины.
– А давайте у гаишников спросим! – предложил скучающей публике Нарайян.
– Тю! Умный какой! – воскликнул дядька в панаме. – Спрашивали уже! Молчат! Только палками своими полосатыми машут. Ох, опоздаю я на поминки! – дядька в панаме досадливо хлопнул себя по ляжкам. – Всю водяру без меня выхлебают. Теща у меня померла. Я на похороны не успел, а на поминки вот тороплюсь.
– Счастливчик! – хихикнул голый по пояс парень. – И выпить можно, и теща на небесах. – Разговор потихоньку уплыл в другое русло.
– Вертолет! – закричала я, показывая на небо.
Там, неуклюжей стрекозой висел вертолет. Он то снижался, то поднимался, крутясь над одной точкой, которая, как мне показалась, находилась неподалеку от моего дома.
– Я же говорю ДТП!
– Нет, точно велогонки!
– Наверное, самолет на наш квартал рухнул!
– Да нет, зэки сбежали!
– Ну померла ж, зараза, ни раньше, ни позже!!
Нарайян нахмурился, закурил, забрал у меня телефон и снова начал дозваниваться до Жуля. Я слышала, что длинные гудки остаются без ответа. Сердце противно сжала тревога.
– А давайте позвоним кому-нибудь, кто живет на этой улице! – предложила краснощекая тетка.
– Уже позвонила, – сообщила ей девушка с ключами на пальце. – Я только что позвонила своему парню, и он сказал, что Патриотическая сейчас пустая, но минут двадцать назад там была перестрелка.
– Перестрелка! – ахнула тетка.
– Перестрелка! – восхищенно воскликнул парень и заинтересованно глянул на девушку.
– Э-эх! – обреченно махнул рукой дядька, опаздывающий на поминки. – Знал бы, на похороны поехал, а теперь там ... э-эх!
Нара потянул меня за руку в сторону от толпы. Он был бледен и хмур.
– Что?! – Я затрясла его за рукав. – Что?!! Ты думаешь, на нашу контору напали?! Жуля убили?!
– Да кому нужна наша контора! – отмахнулся от меня Нара. – Кому нужен наш Жуль! Только вот... – голос у него вдруг сел и стал хриплым, – шеф собирался днем в банк забежать, снять крупную сумму денег.
– Нет! – крикнула я.
– Чего ты орешь?! – Он закрыл мне ладонью рот. Ладонь пахла табаком и бензином. – Еще ничего не известно. Это я так просто... извини, если напугал. Черт, сколько же здесь проторчать придется?!
Вертолет вдруг набрал высоту и скрылся за девятиэтажкой.
– Улетел, – прошептала я.
– Радио, – вдруг сказал Нарайян. – У меня в машине есть радио! Может, в новостях что-нибудь скажут?
Мы наперегонки побежали к машине.
Прошло около десяти минут, прежде чем легкую музыку прервал голос диктора:
– А теперь новости дня. – Он долго перечислял незначительные события, пока, наконец, не сказал: – Сегодня в гостинице «Апофеоз» был застрелен криминальный авторитет Яков Подъяблонский, известный правоохранительным органам под кличкой Як. Как сообщили нам в пресс-центре УВД области, ровно в семнадцать часов по местному времени, в номере люкс раздался выстрел, который услышала горничная. Когда девушка заглянула в номер, она увидела лежащего на полу с простреленной грудью Подъяблонского. Сомнений в том, что он мертв, у горничной не возникло. Она бросилась за помощью, но когда вернулась обратно с администратором гостиницы и охраной, тела на месте не оказалось. Осмотр номера и гостиницы ничего не дал, Яков Подъяблонский бесследно исчез. Есть версия, что его убили, а потом похитили дружки, которых незадолго до этого видели на ресепшен. Когда и как они покинули гостиницу, никто не заметил. На данный момент это самое загадочное происшествие года и мы, наверняка, еще не раз вернемся к нему. А теперь о махинациях на ликероводочном заводе...
– Ну ни фига себе! – присвистнул Нарайян. – Кажется, Аська, очень даже неплохо, что ты перепутала
