дома'.
Более четкую позицию занимали две газеты: 'За чистоту планеты' и 'Утренняя заря'. Первая приветствовала появление энергана как начало новой эры в истории человечества и призывала его создателей не скрываться далее, а открыто выступить перед населением и обнародовать свое великое открытие. А 'Утренняя заря' в пространной статье поведала читателям об анализах, которым подвергнут энерган, о том, что промышленное его изготовление невозможно, и - хотя и не прямо - намекала на 'непозволительную игру крупной иностранной компании, тщетно пытающейся сделать наш город второй Хиросимой. Но, господа, это вам так не пройдет. Наше отечество располагает силами, достаточными, чтобы отстоять его целостность, независимость и свободу'.
А тем временем репортеры уже мчались на Двадцать вторую улицу и на набережную Кеннеди, - скромные эпизодические персонажи из моей повести вырастали в фигуры общенационального масштаба. Я не сомневался, что мой дом окружен фото- и кинокорреспондентами с телеобъективами и ни одно движение не ускользнет от них.
- Что думаешь делать, Теодоро? - спросил Панчо.
- Ума не приложу! Возвращаться домой нельзя. Разорвут на части. Да и на улице меня могут узнать... Панчо вынул из кармана темные очки и нацепил мне на нос:
- Держи, сегодня это не привлечет внимания.
Действительно, в тот день почти все жители Америго-сити ходили в темных очках - из-за яркого солнца, от которого горожане успели отвыкнуть.
- В таком виде тебе нетрудно будет снять номер в отеле, - добавил Панчо. Под чужим именем.
- У меня нет денег.
- А пятьдесят тысяч?
- Это ведь чек. В банке меня тут же узнают. Кроме того, я не уверен, что Мак-Харрис не аннулировал его. Он заплатил мне за молчание, а теперь оно не стоит и ломаного гроша.
Подумав, Панчо сказал:
- Вот что, пошли ко мне, в 'Сентрал Брэйн', там хоть надежно. И мы сможем разобраться, что происходит на свете. Газетные сообщения ведь устарели.
Через десять минут мы уже сидели в информационном центре перед большим экраном, где в бешеном темпе, кадр за кадром, проходили сообщения о событиях в стране. Нужно ли говорить, что главной темой был энерган. Мы узнали, что массовая его продажа проходила только в столице и ее пригородах. Фото- и киносъемки показывали оживленные толпы на улицах, очереди перед киосками, длинные вереницы машин, направлявшихся в горы.
Однако экран раскрыл и нечто более интересное: как оказалось, энерган поступил не только в киоски и лавки, но и на ряд заводов, электростанций и даже на два аэродрома. Причем не маленькими партиями по пять-десять килограммов, а огромными ящиками вместимостью до ста килограммов, что, по моим подсчетам, равнялось тысяче тонн горючего. Это существенное обстоятельство явно опровергало утверждение Мак-Харриса о невозможности получать энерган в промышленных масштабах и придавало совершенно иной размах операции, первоначально воспринятой как рекламный трюк.
Разумеется, никто не мог предугадать, будут ли эти посылки поступать и впредь, тем более что после недолгого замешательства власти пустили в ход всю мощную полицейскую машину Командора, стремясь обнаружить источники энергана и людей, которые его привозят и распространяют. Предлог - незаконная торговля товаром, не апробированным соответствующими органами.
На экране сменялись кадры: полицейские машины, мчащиеся по городу, обыски на почтовых складах, допросы служащих.
Как выяснилось, посылки с энерганом поступили одновременно во все почтовые отделения Америго-сити несколько дней назад с указанием доставить адресатам после дополнительного извещения, которое и поступило сегодня утром. Работники почт добросовестно выполнили свои обязанности. Что касается отправителей, то допрошенные вспомнили, что это были по большей части индейцы. Последнее, конечно, не могло послужить особым следом: в городе проживало около ста тысяч индейцев. Более серьезным указанием было другое: распространители энергана словно бы заранее знали, когда выйдет продолжение моей повести и приурочили распродажу к этому дню... Для меня же в этом не было ничего загадочного: я сам его назвал старому жрецу.
Между тем на экране проходила череда политических деятелей, выражавших возмущение непорядочной, спекулятивной кампанией с 'так называемым энерганом'. Они резко осуждали 'Энерган компани' - кто бы ни скрывался за этой вывеской, которая, как они выражались, 'столь легкомысленно размахивает перед народом Веспуччии ветхим знаменем мнимых надежд на дешевую энергию, дешевые продукты питания, дешевую одежду...'
Поступили и первые сведения с бирж. Акции 'Альбатроса' начали падать, сначала медленно и нерешительно, потом все стремительнее. Правда, незадолго до закрытия бирж они снова несколько поднялись - вероятно, благодаря вмешательству Мак-Харриса.
А в шесть вечера на экране появился и сам президент 'Альбатроса'. Его показывали по всем телевизионным станциям страны. Стоя в профиль, чтобы не демонстрировать миру отталкивающее зрелище - изуродованное, обожженное лицо, Мак-Харрис обратился к народу Веспуччии с призывом не поддаваться демагогическим провокациям иностранных агентов, пытающихся заполонить Землю гибельными атомными станциями и не брезгающих никаким обманом вроде сегодняшней 'операции энерган'.
Я заметил, что Мак-Харрис ни словом не обмолвился о динамитеросах. Неужели он располагал фактами, доказывающими вмешательство 'Рур Атома'?
Затем нас удостоил своим вниманием сам Князь. Иностранцы, сказал он, пытаются посеять рознь в нашем возлюбленном отечестве, натравить друг на друга отдельные слои населения, подорвать нашу экономическую систему, столь много сделавшую для благосостояния народа, стремятся диктовать Веспуччии свои условия, покорить ее и поработить. Но эти попытки, уверял Князь, окончатся бесславным провалом, мы дадим врагу достойный отпор...
Князь молод, хорош собой, обаятелен, нравится женщинам, но всем известно, что он всего лишь безвольная марионетка в руках Мак-Харриса.
Едва Князь кончил, как на экране появился текст, подписанный Эль Капитаном:
'Я уполномочен во всеуслышание заявить народу Веспуччии, что динамитеросы не имеют никакого отношения к низкопробному торгашескому спектаклю, который разыгрался сегодня в Америго-сити. Мы клеймим позором попытку торгашей использовать в своих жалких целях наше незапятнанное имя борцов за народные права и предупреждаем, что если они еще раз попытаются ввести народ в заблуждение, наш стальной кулак обрушит на них сокрушительный удар'.
В завершение передачи экран заполнила внушительная фигура Командора. Он произнес всего несколько слов, как всегда, очень спокойно, и, как всегда, за этим спокойствием проглядывала беспощадная воля. 'Сохраняйте благоразумие, сказал он. - Провокаторы будут вскоре обнаружены и обезврежены. И пусть каждый знает, что тот, кто помогает им чем бы то ни было, включая покупку так называемого энергана, ответит перед законом страны. Мы призываем всех патриотов передать в полицию закупленный энерган за особое вознаграждение'. И глядя прямо перед собой - быть может, в надежде, что я смотрю его выступление, - Командор сказал:
- Прошу журналиста Теодоро Искрова, где бы он сейчас ни находился, незамедлительно явиться в замок 'Конкиста' в связи с расследованием по делу 'Афера 'энерган''.
Я долго сидел не шевелясь, не находя в себе силы обернуться к Панчо.
- Поедешь? - спросил он.
Я пожал плечами: что мне еще оставалось?
Хотя достаточно хорошо знал, что меня ожидает. Командор не давал себе труда скрывать, что происходит за массивными стенами старинного замка конкистадоров. Легенды о средневековых пытках и воспоминания немногих уцелевших узников гестапо бледнели перед рассказами об изощренных истязаниях, которым там подвергают заключенных. Командор 'синтезировал' - пожалуй, здесь особенно уместно это слово - богатый опыт палачей всех времен и континентов, но особое предпочтение отдавал наследию древних индейских племен - толтеков, ацтеков и майя, в чьем арсенале были истязания змеями и выдирание сердца из груди живого человека.
Первой моей реакцией было бежать, выбраться за пределы Америго-сити, отыскать надежный уголок, где
можно переждать, пока кризис как-то разрешится или Эль Капитан покончит с Командором - рано или поздно; он обязан это сделать. Однако мысль, что в 'Конкисту' могут попасть дети и Клара, тут же остудила первый порыв. Использование заложников - излюбленный прием Командора.
- Поеду, - ответил я, и этим все было сказано,
- Понимаю... - шепнул Панчо и снова нацепил мне на нос черные очки. Понимаю тебя... Но я? Как быть мне?
В самом деле, как ему быть? Если я признаюсь, кто утаил от властей сведения об 'Энерган компани' и номер радиофона? А ведь меня заставят заговорить...
- Я буду молчать, - вяло пообещал я.
Тем временем на экране какой-то человек в форме полковника полиции внушал, что хотя энерган пока мало изучен, уже сейчас ясно, что его употребление может привести к непредвиденным трагическим последствиям. Так, со многих автомагистралей приходят сообщения о взрывах машин, работавших на энергане. Взрывы зарегистрированы также в домах, где энерган использовался в качестве топлива. Поэтому все, кто заметит признаки новых акций со стороны распространителей энергана, как, например, появление сигаретных коробок с изображением белого орла...
Панчо вскочил:
- Погоди, погоди! - крикнул он и выбежал из зала.
Вскоре он вернулся с тоненькой видеокассетой в руках, сунул ее в компьютер, и после нескольких малоинтересных кадров на экране появился регистрационный документ 'Энерган компани' с
