Глава 15
Дэниэл
Дэниэл вышел за Донин на улицу, под дождь. Покидая здание, он не почувствовал никакого барьера. На улице было прохладно, ветрено, кожа лица чувствовала влагу.
Даже пахло дождем так, как на его родной улице во время ливня, и физические ощущения более чем что-либо иное окончательно убедили его в том, что все это происходит на самом деле.
– Куда мы идем? – спросил он.
– Кое с кем повидаться.
– С кем?
– Я же сказала, тебе придется поверить мне.
– И ты оставишь в покое Марго и Тони?
– Договорились.
Они прошли по дворику, миновали ворота и оказались на тротуаре. Под стеной кучковалась группка подростков хулиганского вида, слишком пижонистая, чтобы пользоваться зонтиками, но недостаточно пижонистая, чтобы не облачиться в плотные куртки. Похоже, они поджидали кого-то.
Дэниэл вспомнил про Марго и Тони, оставшихся в доме, и подумал, что надо бы послать этих парней куда подальше, посоветовать им найти себе другое место для тусовки, но сообразил, что они его не смогут услышать.
Донин побежала вперед, свернула с тротуара налево, оказалась перед этой компанией юнцов и, к удивлению Дэниэла, о чем-то заговорила с ними. Они обступили ее полукругом и даже наклонились, чтобы лучше слышать.
Они ее слышали!
Самый высокий из них выпрямился, посмотрел в его сторону, и сердце Дэниэла замерло при виде диких пурпурных глаз под неестественно густой шапкой волос. Огромный рот расплылся в улыбке, обнажив пасть, полную мелких острых зубов.
Он понял, что она его обманула. Подставила.
Развернувшись, он бросился было бежать назад, к Дому, но почти сразу наткнулся на невидимый барьер, разбил нос и губы и упал от неожиданного удара.
– Убейте его! – визжала Донин с тротуара. – Убейте его!
Ошеломленный, он даже не успел встать на ноги, как банда уже налетела на него. Он понял, что они – с Другой Стороны. Он видел странные волосы, странные лица, видел невообразимого цвета глаза. Напрягшись, он постарался лягнуть ближайшего из нападавших, но тот без труда увернулся, и вся орава бросилась пинать, бить, царапать его. Дэниэл прежде всего старался защитить лицо и живот, поэтому плохо видел, что происходит.
Несколько сильных рук подняли его в воздух, и твари впились в тело зубами.
Острые как бритва клыки располосовали руку, разодрали лицо. Он заорал от невыносимой, нечеловеческой боли. Тут же боль пронзила бедро. Из перекушенной артерии сильными толчками хлынула горячая кровь.
Его поедали заживо. Несмотря на дикую боль, несмотря на льющуюся ручьями кровь и облепившую толпу хищников, он все еще видел Донин и ее лицо, расплывшееся в ухмылке. Если бы его спросили в этот миг о последнем желании, его единственным желанием было бы увидеть ее смерть.
Но никто не собирался интересоваться его последним желанием.
Он чувствовал гибель своего тела, чувствовал, как жизнь оставляет его с последними слабеющими ударами сердца, чувствовал, как отказывается работать мозг, но шок и боль отступали перед наступающим просветлением, ощущением невесомости по мере того, как душа освобождалась от своего тяжелого плотского обиталища и поднималась, ничем не отягощенная, в воздух. Переход от жизни к смерти не сопровождался какой-то трансформацией; не возникло ни малейшего провала в мыслях, никакого изменения в самоощущении. Все равно что сбросить обувь и пойти босиком Или раздеться донага. Различие оказалось сугубо внешним, потерей облачения, а не сущности.
Он уже видел под собой свое тело. Видел, как твари в плотных куртках поедают его останки, видел Донин, сияющую победной ухмылкой. Она тоже его видела. В тот момент, когда некая могучая сила вытягивала его, как магнитом, из телесной формы, она насмешливо помахала ему рукой. Он подумал о Марго и мгновенно оказался в ее спальне, в ее постели, рядом с ней. Между ними больше не существовало барьера. На долю секунды он успел почувствовать ее запах, прикоснуться к ее лицу, ощутить гладкую упругость ее груди.
Затем та же сила выдернула его обратно и пробросила сквозь Дом в Дом на Другой Стороне.
Это тоже произошло в мгновение ока. Не было никакого полета в пространстве, никакого мрака, сквозь который он бы промчался. Только ощущение вакуумной дыры, всосавшей его. Спальня превратилась в Дом, и тут же он обнаружил себя лежащим на полу на Другой Стороне.
Он быстро вскочил на ноги. Дом, в котором он оказался, был идентичен тому, в который он выходил из двери кабинета, когда в первый раз встретился с матерью. Никаких внутренних помещений, только одно огромное пространство со стенами того же непередаваемого цвета. Над головой кружились облачка – души, но теперь они казались ему индивидуальными существами, а не просто белыми комочками ваты. Очевидно, он еще не стал одним из них. Он не мог летать, парить в воздухе, поэтому пришлось просто идти в дальний угол помещения, где в том же самом гнезде на яйце сидела его мать, по-прежнему лысая.
Она улыбнулась при его приближении.
– Я умер! – крикнул он.
Она кивнула.
