– А если нет?
Дэниэл только пожал плечами.
– Хочешь... – Марк прокашлялся, чувствуя неловкость. – Хочешь, чтобы мы передали что-нибудь твоей жене? Или сыну?
– Нет-нет, – быстро показал головой Дэниэл. Помолчав некоторое время, он продолжил:
– Впрочем... Передайте моей жене... Скажите Марго... скажите ей... ну, не знаю, скажите что-нибудь такое, во что бы она поверила и сумела понять. И пусть она знает, что я люблю ее и что очень беспокоюсь за нее и за Тони и всегда о них думаю.
Марк кивнул.
– Главное, она должна знать, что я люблю ее.
– Где она живет?
Дэниэл дал ему адрес.
Некоторое время они стояли рядом, но им больше нечего было сказать друг другу. Это было неловкое молчание. Наконец Дэниэл произнес:
– Попробую попасть домой. Попробую сам повидаться с Марго и Тони.
– Удачи тебе.
Дэниэл кивнул с легкой улыбкой.
И прежде чем Марк успел произнести еще что-либо, Дэниэл исчез.
Марк остался один в комнате. На кровати лежало безжизненное тело, пол был усыпан мусором, бывшим совсем недавно куклами... Он не представлял, что его ждет впереди, не знал, что делать дальше, и на мгновение зажмурился.
– Привет. Марк. Он открыл глаза. Рядом была Кристен.
Она обняла его за плечи. Снова появилось ощущение теплых солнечных лучей.
– Я горжусь тобой, братик.
– В какой-то момент я подумал, что мне конец.
– Я была за тебя спокойна, – с улыбкой сказала Кристен.
– Ты не думала, что она может меня победить?
– Все происходит так, как и должно быть, – покачала она головой.
Прежде чем он успел выяснить источник такой ее детерминистской позиции, Кристен подошла к кровати, пристально вглядываясь в неподвижное тело девочки.
Марк встал рядом.
– Скажи, Биллингс и девочка – что они собой представляли?
– Они – те, кто вмешивается в естественный процесс.
– Сторми считал, что он – Бог, а она – дьявол.
– Можно назвать их и так.
– Значит, – запнулся он, – значит, Бог действительно умер?
– Не совсем.
– Что значит – 'не совсем'?
– Они были всего лишь представителями других, высших сил. Исполнителями. Можешь называть их Богом и дьяволом, но Бог и дьявол – совсем не это. За всем этим стоит нечто совсем другое.
– Что?
– Я не могу тебе сказать этого.
– А я бы и не понял?
– А ты бы и не понял, – с улыбкой кивнула она.
– А ты?
– Не совсем. Пока.
– Но сейчас все кончено? – – Ничто никогда не кончается.
– Слушай, знаешь, мертвая ты стала большей занудой, чем в жизни.
Кристен рассмеялась, и он расхохотался вслед за ней. Впервые за многие годы он позволил себе смеяться так долго, так свободно, и это было удивительно легко и приятно.
Отсмеявшись, он не увидел тела девочки. Оно исчезло. Марк обернулся к сестре.
– Куда она делась?
– Она все еще здесь.
– Я ее не вижу.
