плечу, которое онемело минут на десять, если не больше. И все же это не сравнить с тем, как бьет Бубба во гневе. Несколько лет назад, когда единственный раз за все время нашего знакомства у меня хватило глупости не согласиться с ним, я такой удар получил и целую неделю не мог избавиться от звона в ушах.
Мы нашли нашу машину, влезли, расселись. Когда мы выезжали из ворот, Бубба спросил:
– Значит, мы решили выкинуть эту шпану в их родную Африку? Или как?
– Видишь ли, Бубба... – начала было Энджи.
Но я-то знал, что читать Буббе лекции по расовым проблемам – пустая трата времени, и потому сказал лишь:
– Это не понадобится.
– Вот черт! – выругался Бубба и откинулся на спинку сиденья.
Бедняга. Автомат взведен, а бить пока не в кого.
Мы высадили Буббу у детской площадки, рядом с его жилищем. Он поднялся по бетонным ступенькам, прошел через лабиринт, сваренный из железных труб, и поплелся домой, обходя всякие там шведские стенки и катальные горки. Пнул попавшуюся под ноги пивную бутылку. Он шел сгорбившись, вобрав голову в плечи. Попалась под ноги другая бутылка, он поддал ногой и ее – так, что она пролетела над столиком, предназначенным для пирушки на свежем воздухе. Бутылка впилилась в бетонный забор и разлетелась вдребезги. Торчавшие у стола панки разом отвернулись, чтобы ненароком не встретиться с ним взглядом. Но он их даже не заметил. Не останавливаясь, Бубба шел к концу забора, где в дальнем углу бетонной стенки зияла дыра с аккуратно отогнутой арматурой. Буббе дыра эта была хорошо знакома. Протиснувшись сквозь нее, он оказался на пустыре, а продравшись сквозь заросли бурьяна, исчез за углом заброшенного завода. Этот завод и был его домом.
Там, на третьем этаже находилась его спальня – голый матрац, лежащий прямо на полу посредине комнаты, несколько ящиков виски «Джек Дэниэлс» и стереомагнитофон, день и ночь гонявший записи группы «Аэросмит». Второй этаж Бубба приспособил под арсенал, здесь же он держал пару питбулей по кличке Белкер и Сержант Эстерхаус. Передний двор охранял ротвейлер Стив. На тот случай, если всего этого и с самим Буббой в придачу окажется недостаточным для отпугивания представителей властей или нахалов, имеющих обыкновение без разрешения разгуливать по чужому участку, почти все помещение было заминировано, а проходы известны лишь хозяину. Однажды некий самоубийца вздумал заставить Буббу под дулом пистолета выдать эти схроны. Целый год потом этого типа по кусочкам собирали по всему городу.
– Если бы Бубба родился не в наше время, а, скажем так, в бронзовом веке, жил бы он припеваючи, – сказала Энджи.
Я посмотрел на зияющую дыру в заборе и сказал:
– По крайней мере, в те времена он обрел бы ту, которая оценила бы его чувствительную натуру.
Мы подъехали к колокольне, поднялись в офис и стали гадать, где бы Дженна могла устроить тайник.
– Помнишь ту комнату в баре, на втором этаже?
Я покачал головой:
– Если бы она и спрятала там бумаги, то ни за что бы не оставила после того, как мы явились за ней. Нет, бар место ненадежное.
Энджи согласно кивнула:
– С баром все ясно. Другие варианты есть?
– Банковские ячейки тоже отпадают. Дэвин все проверил, и врать он не станет. Может быть, в сейфе Симоны?
Она покачала головой:
– Ты был первым, кому она что-то показала, верно?
– Верно.
– А это значит, что ты был первым человеком, которому она доверилась. Она, судя по всему, поняла, что Симона слишком примитивно судит о Сосии. В чем была безусловно права.
– Допустим, что они уже побывали у нее на дому в Маттапане, обшарили всю квартиру и что-то нашли. Положим, что на данный момент у них на руках имеется все, что им надо. Тогда отчего же весь сыр-бор разгорелся? – сказал я.
– Ну и что же остается?
Мы молчали целых десять минут, так и не находя ответа.
– Ничего не придумать, мы по уши в дерьме, – констатировала Энджи, когда пошла одиннадцатая минута.
– Не слишком обнадеживает.
Энджи закурила, закинула ноги на стол и уставилась в потолок. Вылитый Сэм Спейд.
– А что мы знаем о Дженне? – спросила она.
– Мы знаем, что ее нет на свете.
Энджи кивнула:
– А кроме этого?
– Нам известно, что она была женой Сосии. Не знаю, регистрировали ли они свои супружеские отношения, но они имели место.
